Записана Анной Зубковой
Под редакцией Владимира Антонова
Эта сага о жизни душ великих и малых записана со слов Óдина. Частички Вечных Знаний о назначении жизни человека на Земле, о многомерности миров за пределами мира материального, о воистину нравственном, о настоящей красоте, о любви земной и о Любви Божественной — вплетены в сюжеты саги.
Пусть же эти истории и образы донесут Нежность и Мощь Божественных Глубин до тех читателей, кто за словами и картинами событий будут стараться ощущать Свет и Любовь Изначального — Творца всей вселенной!
Книга рассчитана на читателей всех возрастов.
Пусть же эти истории и образы донесут Нежность и Мощь Божественных Глубин до тех читателей, кто за словами и картинами событий будут стараться ощущать Свет и Любовь Изначального — Творца всей вселенной!
Книга рассчитана на читателей всех возрастов.
Содержание
● Глава первая: Девочка и Хозяин озера
● Глава вторая: Жизнь среди викингов
● Глава третья: В южных землях
● Глава четвёртая: По пути на север
● Глава пятая: Олав и Анника
● Глава шестая: Уйти, чтобы вернуться
● Глава седьмая: Год в разлуке
● Глава восьмая: Смерть и Бессмертие
● Глава девятая: Возвращение Олава
● Глава десятая: Великий Путник
● Глава вторая: Жизнь среди викингов
● Глава третья: В южных землях
● Глава четвёртая: По пути на север
● Глава пятая: Олав и Анника
● Глава шестая: Уйти, чтобы вернуться
● Глава седьмая: Год в разлуке
● Глава восьмая: Смерть и Бессмертие
● Глава девятая: Возвращение Олава
● Глава десятая: Великий Путник
Глава первая:
Девочка и Хозяин озера
Мы сидим рядом — я и Божественный Óдин…
Мы сидим, обнявшись, соединившись душами. И, хоть у Него сейчас нет материального тела, а у меня есть, — это совсем не мешает нашему общению!
Много легенд связано с именем этого Божественного Учителя, на протяжении веков опекавшего Своей Заботой Скандинавские земли!
Многие поколения людей почитали Его Мудрость и Силу!
И вот, Óдин и я — рядом. Я слушаю Его слова, отвечаю Ему, задаю вопросы и слушаю Его ответы и объяснения.
Его Божественное Тело — Тело Духа — состоит из Света! Он может уплотнять этот Свет, делая Облик проявленным более чётко — так, что можно видеть пряди волос, ресницы, сияющий взгляд Его глаз, излучающий Любовь и Покой, созерцать нежную, мягкую Его улыбку, сильные Его Руки.
Он может вдруг… помолодеть… Или — показывать Свой Облик, исполненным великой Божественной Мощи, с белоснежными волосами, которые струятся локонами немного ниже плеч, и со столь же белой красивой бородой.
Его Великая Сила соединена с Океаном Силы Единого Изначального Сознания всей вселенной.
Его подвижное Тело из Света намного превышает размерами обычное материальное тело человека. Оно — то становится огромнейшим, на километры, то растворяется в Прозрачности Покоя Единого Океана, то воссоздаётся в любом месте планеты и даже во многих местах одновременно…
Óдин показывает — в нежном, подобном золотому туману Свете — живые картины тех историй, которые Он хочет поведать с моей помощью для вас, наши читатели.
… Понимаю, что сегодня Óдин «заглянул ко мне не на минутку». Значит, пришло время для того, чтобы Он рассказал те Свои истории, которые уже давно собирался начать рассказывать.
Передо мной раскрываются объёмные картины красоты северной природы, гранитные скалы и камни, поросшие лишайниками, чистые озёра среди густых лесов, поля, небольшой хутор у озера… Люди в старинных финских одеждах…
Изображение словно приближается… И начинают звучать слова Óдина:
Мы сидим, обнявшись, соединившись душами. И, хоть у Него сейчас нет материального тела, а у меня есть, — это совсем не мешает нашему общению!
Много легенд связано с именем этого Божественного Учителя, на протяжении веков опекавшего Своей Заботой Скандинавские земли!
Многие поколения людей почитали Его Мудрость и Силу!
И вот, Óдин и я — рядом. Я слушаю Его слова, отвечаю Ему, задаю вопросы и слушаю Его ответы и объяснения.
Его Божественное Тело — Тело Духа — состоит из Света! Он может уплотнять этот Свет, делая Облик проявленным более чётко — так, что можно видеть пряди волос, ресницы, сияющий взгляд Его глаз, излучающий Любовь и Покой, созерцать нежную, мягкую Его улыбку, сильные Его Руки.
Он может вдруг… помолодеть… Или — показывать Свой Облик, исполненным великой Божественной Мощи, с белоснежными волосами, которые струятся локонами немного ниже плеч, и со столь же белой красивой бородой.
Его Великая Сила соединена с Океаном Силы Единого Изначального Сознания всей вселенной.
Его подвижное Тело из Света намного превышает размерами обычное материальное тело человека. Оно — то становится огромнейшим, на километры, то растворяется в Прозрачности Покоя Единого Океана, то воссоздаётся в любом месте планеты и даже во многих местах одновременно…
Óдин показывает — в нежном, подобном золотому туману Свете — живые картины тех историй, которые Он хочет поведать с моей помощью для вас, наши читатели.
… Понимаю, что сегодня Óдин «заглянул ко мне не на минутку». Значит, пришло время для того, чтобы Он рассказал те Свои истории, которые уже давно собирался начать рассказывать.
Передо мной раскрываются объёмные картины красоты северной природы, гранитные скалы и камни, поросшие лишайниками, чистые озёра среди густых лесов, поля, небольшой хутор у озера… Люди в старинных финских одеждах…
Изображение словно приближается… И начинают звучать слова Óдина:
* * *
У берега маленького лесного озера был расположен небольшой финский хутор. Там жили муж, жена и их маленькая дочка.
А над озером и под озером и далеко вокруг — там жил Божественный Хозяин озера. Он был огромным, как гора, состоял из Света Любви-Заботы и Любви-Нежности. Этот Свет легко пронизывал и землю, и воздух… И Он был таким тонким, что Его не все видели.
Божественный Хозяин озера был Хозяином не только для этого маленького озерца и леса вокруг. Но, как и положено всем Божественным Душам, он был Хозяином везде на Земле и мог в любом месте появиться или исчезнуть Своим Телом из Света. Но были и те любимые Им места, где Хозяин пребывал всегда.
У этого небольшого озера Он так жил вместе с людьми, деревьями, травами, рыбками, птичками, зверюшками лесными и домашними, наполняя всё пространство Светом Своей Любви.
Взрослые — те совсем не замечали Хозяина озера. А девочка, пока была совсем маленькой и не умела ещё говорить, видела Его.
Некоторые маленькие дети ведь часто видят то, что существует на нематериальном плане: они ещё совсем недавно сами жили в тех мирах — как и те души, у которых сейчас нет материальных тел.
Но потом дети подрастают и забывают о своих способностях видеть душой. Они утрачивают такие свойства, так как перестают ими пользоваться.
Ведь обычно никто из взрослых не объясняет детям, что это — возможно. Напротив: родители учат детей жить среди именно материальных предметов. И, если дети рассказывают им что-то необычное, то взрослые говорят, что это всё — фантазии.
Конечно, это очень важно — научить маленького человека пользоваться в мире материи своим телом: ходить, говорить, видеть с помощью телесных глаз и многое другое.
Утрачивать же способность видеть душой является благом, если та душа слаба: её лишь напугают нематериальные миры!
Или такое ви́дение не станет благоприятным для душ, пришедших в воплощение с уже сформировавшимися грубыми свойствами. Ведь они смогут воспринимать лишь адских существ, что им на пользу явно не пойдёт.
Но утончённой и сильной душе способность к ви́дению может помочь учиться более успешно.
Взрослые же об этом не знают, потому что сами давно забыли о такой своей возможности. Ну, может быть, не все взрослые, но почти все — разучились пользоваться восприятием душой окружающего мира без помощи телесных органов!
И наша Айну, так звали девочку, тоже, подрастая, стала утрачивать свою способность видеть в мире Божественного Света: ведь ей никто не мог объяснить, что это — тоже реальность. Она постепенно забывала, что есть глаза у души, которые умеют видеть намного больше, чем глаза тела. Она не успела понять, что правильно развивающаяся душа может также слышать и говорить, не произнося слова вслух, — на языке духовного сердца.
Родители Айну совсем не рассказывали ей о таких возможностях, потому что сами не умели видеть и слышать так.
Но способность ощущать духовным сердцем всё вокруг и всё любить — Айну не потеряла. И поэтому она всегда ощущала радость и нежность, когда приходила к озеру, хоть и не догадываясь, что это Хозяин озера очень хотел, чтобы ей было хорошо.
Он очень любил маленькую Айну!
Девочка часто играла на песчаном берегу озера. Там ей всегда приходили в голову волшебные сказки и удивительные истории. Айну не знала, что их Хозяин озера рассказывал ей — на языке общения душ.
Когда она пересказывала эти сказки родителям — они называли её фантазёркой и выдумщицей…
А однажды Хозяин озера даже спас девочку, научив её плавать!
Дело было вот как:
Она пошла за водой. Ведро было большое, и Айну могла поднять и донести его, только наполовину наполненным. Она наклонилась с мостков, чтобы зачерпнуть, но случайно набрала намного больше воды, чем могла поднять. Тяжёлое ведро перевесило — и потянуло её за собой. Айну упала в воду.
Она очень испугалась. Взрослые ведь всегда говорили ей, чтобы купаясь, она не заходила на глубину — чтобы не утонуть! А в том месте около мостков было довольно глубоко для её роста.
Айну в страхе начала тонуть, хоть до берега было совсем недалеко.
И вот тут — Хозяин озера сумел её успокоить: близко-близко проплыла уточка с маленькими утятками. Девочка, увидев таких симпатичных малышей, забыла про страх. Утка решила отплыть в сторонку — и утята так быстро заработали лапками, что почти побежали по воде. Айну увидела, как малыши быстро-быстро перебирают лапками — и потому не тонут. И она тоже заработала руками и ногами — и почти сразу оказалась на мелком месте, где уже могла стоять ногами на песчаном дне.
А над озером и под озером и далеко вокруг — там жил Божественный Хозяин озера. Он был огромным, как гора, состоял из Света Любви-Заботы и Любви-Нежности. Этот Свет легко пронизывал и землю, и воздух… И Он был таким тонким, что Его не все видели.
Божественный Хозяин озера был Хозяином не только для этого маленького озерца и леса вокруг. Но, как и положено всем Божественным Душам, он был Хозяином везде на Земле и мог в любом месте появиться или исчезнуть Своим Телом из Света. Но были и те любимые Им места, где Хозяин пребывал всегда.
У этого небольшого озера Он так жил вместе с людьми, деревьями, травами, рыбками, птичками, зверюшками лесными и домашними, наполняя всё пространство Светом Своей Любви.
Взрослые — те совсем не замечали Хозяина озера. А девочка, пока была совсем маленькой и не умела ещё говорить, видела Его.
Некоторые маленькие дети ведь часто видят то, что существует на нематериальном плане: они ещё совсем недавно сами жили в тех мирах — как и те души, у которых сейчас нет материальных тел.
Но потом дети подрастают и забывают о своих способностях видеть душой. Они утрачивают такие свойства, так как перестают ими пользоваться.
Ведь обычно никто из взрослых не объясняет детям, что это — возможно. Напротив: родители учат детей жить среди именно материальных предметов. И, если дети рассказывают им что-то необычное, то взрослые говорят, что это всё — фантазии.
Конечно, это очень важно — научить маленького человека пользоваться в мире материи своим телом: ходить, говорить, видеть с помощью телесных глаз и многое другое.
Утрачивать же способность видеть душой является благом, если та душа слаба: её лишь напугают нематериальные миры!
Или такое ви́дение не станет благоприятным для душ, пришедших в воплощение с уже сформировавшимися грубыми свойствами. Ведь они смогут воспринимать лишь адских существ, что им на пользу явно не пойдёт.
Но утончённой и сильной душе способность к ви́дению может помочь учиться более успешно.
Взрослые же об этом не знают, потому что сами давно забыли о такой своей возможности. Ну, может быть, не все взрослые, но почти все — разучились пользоваться восприятием душой окружающего мира без помощи телесных органов!
И наша Айну, так звали девочку, тоже, подрастая, стала утрачивать свою способность видеть в мире Божественного Света: ведь ей никто не мог объяснить, что это — тоже реальность. Она постепенно забывала, что есть глаза у души, которые умеют видеть намного больше, чем глаза тела. Она не успела понять, что правильно развивающаяся душа может также слышать и говорить, не произнося слова вслух, — на языке духовного сердца.
Родители Айну совсем не рассказывали ей о таких возможностях, потому что сами не умели видеть и слышать так.
Но способность ощущать духовным сердцем всё вокруг и всё любить — Айну не потеряла. И поэтому она всегда ощущала радость и нежность, когда приходила к озеру, хоть и не догадываясь, что это Хозяин озера очень хотел, чтобы ей было хорошо.
Он очень любил маленькую Айну!
Девочка часто играла на песчаном берегу озера. Там ей всегда приходили в голову волшебные сказки и удивительные истории. Айну не знала, что их Хозяин озера рассказывал ей — на языке общения душ.
Когда она пересказывала эти сказки родителям — они называли её фантазёркой и выдумщицей…
А однажды Хозяин озера даже спас девочку, научив её плавать!
Дело было вот как:
Она пошла за водой. Ведро было большое, и Айну могла поднять и донести его, только наполовину наполненным. Она наклонилась с мостков, чтобы зачерпнуть, но случайно набрала намного больше воды, чем могла поднять. Тяжёлое ведро перевесило — и потянуло её за собой. Айну упала в воду.
Она очень испугалась. Взрослые ведь всегда говорили ей, чтобы купаясь, она не заходила на глубину — чтобы не утонуть! А в том месте около мостков было довольно глубоко для её роста.
Айну в страхе начала тонуть, хоть до берега было совсем недалеко.
И вот тут — Хозяин озера сумел её успокоить: близко-близко проплыла уточка с маленькими утятками. Девочка, увидев таких симпатичных малышей, забыла про страх. Утка решила отплыть в сторонку — и утята так быстро заработали лапками, что почти побежали по воде. Айну увидела, как малыши быстро-быстро перебирают лапками — и потому не тонут. И она тоже заработала руками и ногами — и почти сразу оказалась на мелком месте, где уже могла стоять ногами на песчаном дне.
* * *
Однажды Айну заснула на берегу и увидела Хозяина озера во сне. Ей показалось, что она даже узнала Его. Ведь Он укачивал её, когда она была совсем маленькой, и ей всегда было хорошо в Его состоящих из Света Руках!
И так случилось, что, проснувшись, она не перестала Его видеть. Открылись глаза души!
Ей показалось это невозможным, но Хозяин озера ласково с ней заговорил:
— Здравствуй, Айну! Не бойся Меня! Я — Божественный Хозяин этого озера. Я тебя знаю очень давно и очень люблю!
Помнишь сказки, которые приходили тебе в голову, когда ты играла на берегу? Это Я тогда играл с тобой!
А потом, когда ты чуть не утонула, — Я научил тебя плавать!
… С той поры Айну могла видеть Хозяина озера и разговаривать с Ним.
Она задавала ему вопросы, а Он всегда с готовностью отвечал.
А ещё Он учил Айну жить в счастливом золотисто-солнечном мире, где всё вокруг отвечает любовью на любовь.
Она вставала утром — и радостно приветствовала всё и всех! Затем она шла по тропинке к озеру и говорила:
«Здравствуй лес!
Доброго вам утра, сосны-великаны!
Благодарю вас за песни, милые птички!
Как вы прекрасны, цветы и травинки в росинках!
Здравствуй мой Друг, Хозяин озера!»
И весь мир вокруг отвечал ей радостью и любовью! И Хозяин озера обнимал её нежными прозрачными Руками и улыбался солнечной улыбой.
… Шло время. Айну подросла и стала на диво красивой девушкой.
И так случилось, что, проснувшись, она не перестала Его видеть. Открылись глаза души!
Ей показалось это невозможным, но Хозяин озера ласково с ней заговорил:
— Здравствуй, Айну! Не бойся Меня! Я — Божественный Хозяин этого озера. Я тебя знаю очень давно и очень люблю!
Помнишь сказки, которые приходили тебе в голову, когда ты играла на берегу? Это Я тогда играл с тобой!
А потом, когда ты чуть не утонула, — Я научил тебя плавать!
… С той поры Айну могла видеть Хозяина озера и разговаривать с Ним.
Она задавала ему вопросы, а Он всегда с готовностью отвечал.
А ещё Он учил Айну жить в счастливом золотисто-солнечном мире, где всё вокруг отвечает любовью на любовь.
Она вставала утром — и радостно приветствовала всё и всех! Затем она шла по тропинке к озеру и говорила:
«Здравствуй лес!
Доброго вам утра, сосны-великаны!
Благодарю вас за песни, милые птички!
Как вы прекрасны, цветы и травинки в росинках!
Здравствуй мой Друг, Хозяин озера!»
И весь мир вокруг отвечал ей радостью и любовью! И Хозяин озера обнимал её нежными прозрачными Руками и улыбался солнечной улыбой.
… Шло время. Айну подросла и стала на диво красивой девушкой.
* * *
Однажды родители Айну собрались, как обычно, раз в месяц поехать в город — продать молоко, сыр, масло и купить кое-что необходимое в хозяйстве, что они не делали сами.
Хозяин озера сказал ей:
— Попробуй уговорить их не ехать в город в этом месяце! Это может быть плохо для них!
… Айну очень просила родителей отказаться от поездки и остаться дома. Но те не послушались просьб дочки:
— Как ты не понимаешь, Айну?! Молоко — ведь прокиснет, и мы не выручим денег!…
Говорить им о Хозяине озера Айну уже давно не пыталась. Ведь они — только смеялись в ответ: мол, ты уже не маленькая, а сказки сочиняешь!
… Когда родители возвратились, то оба тяжело заболели…
Айну пробовала лечить их сама, но им становилось всё хуже…
Тогда Айну очень испугалась и побежала за знахаркой.
Та пришла, но даже не зашла в дом и не посмотрела на больных. Она сказала, что в городе началась эпидемия опасной болезни и множество людей умирает в мучениях. Потом она надымила какими-то травами, велела Айну повторять заклинания и сказала, что болезнь — заразная и смертельно опасная. И поэтому нельзя даже подходить к её больным родителям.
Но Айну ухаживала за ними.
Несмотря на все старания Айну, её родители умерли через несколько дней. Умирали они трудно, испытывали сильную боль…
Айну так огорчилась и испугалась из-за болезни и смерти родителей, что перестала видеть Хозяина озера и слышать Его слова. Она словно забыла о Нём, и даже не догадалась просить Его советов и помощи.
Ведь миры Божественного Света не видны из тех миров, где царствуют отчаяние, тоска, страх, гнев или другие грубые состояния…
Она вновь ощутила Его, только когда похоронила тела родителей и вышла отдохнуть на берег озера.
Хозяин озера ласково обнял её Своими Покоем и Заботой:
— Не надо никогда плакать о покинувших свои тела: они ведь — вовсе не умерли! Вот, смотри! Твои родители — здесь! Они видят и Меня, и тебя!
… Родители Айну стояли рядом в нематериальных телах. Они выглядели моложе и красивее, чем в последние годы жизни.
Они обратились к Хозяину озера:
— Великий, Ты ведь позаботишься о нашей Айну? Она осталась совсем одна!
— Я буду стараться! — улыбнулся им в ответ Хозяин озера.
… Родители сказали своей любимой дочке несколько утешающих слов о том, что им здесь — в новом для них мире — хорошо! Потом они обняли её и пошли вдаль по дорожке из светящейся травы…
— Посмотри, где они будут жить! — произнёс Хозяин озера.
… И вдалеке Айну увидела домик на холме, луг, на котором паслись коровы и лошадки. Там везде пели птицы… Всё это было нематериальным, но наполненным домашним уютом и покоем.
Хозяин озера продолжил:
— Не надо удерживать их, Айну! В мирах светлых и чистых — им будет много лучше отдыхать, чем всё время стараться быть рядом с тобой!
Но, если ты будешь светло и радостно вспоминать о них, — то они почувствуют это и будут навещать тебя.
Они были — в основном — добрыми людьми. Они жили в покое и заботе друг о друге и о тебе, они научились сердечной любви, хоть их любовь и не во всём была совершенной. Поэтому их жизнь до нового рождения в телах будет вполне мирной и радостной.
… Айну ещё долго сидела на берегу озера. Хозяин озера не говорил ничего, но каждая волна Его Света словно смывала остатки печали.
Айну спросила:
— Почему я не видела Тебя все эти дни? Где Ты был?
— Я был здесь, рядом… Но ты была так напугана и расстроена, что не замечала Меня. И Мне стоило большого труда оградить тебя от болезни…
А твоим родителям было уже невозможно помочь. Их время ухода — пришло.
— Значит, человеку нельзя изменить свою судьбу?
— Иногда — можно. Судьба зависит и от прошлого души, и от того, какие решения человек принимает в настоящем.
Помнишь? — когда ты, будучи ещё совсем маленькой девочкой, сказала родителям, что можно ведь не убивать и не есть кур, гусей, телят… И что мясо — совсем не обязательно есть, чтобы быть здоровыми… И хотя они любили домашних животных и заботились о них, но продолжали убивать их и есть их тела. Они не стали тогда тебя слушать…
Ты сама — всегда следовала этому Моему совету. А они — отказались.
И поэтому перед смертью им пришлось претерпеть страдания.
Причинённая другим боль — обязательно возвращается к тому, кто её причинил. Возвращается — в его судьбу! В судьбу — или при этой жизни, или при жизни в следующем воплощении в материальном мире
— Скажи, а видеть душой можно только в мирах Света?
— Не только… Но Я не хотел бы без нужды учить тебя видеть миры серой тоски и плача! И тем более — миры жестокой черноты! Никому Я не хотел бы пожелать жить в этих мирах!
Поэтому для неутончённых пока душ благом является отсутствие у них способности к видению нематериальных сущностей, населяющих те неблагоприятные миры.
Нужно стать очень сильной и мудрой душой, чтобы уметь видеть там — и не пугаться. И — не пачкаться от соприкосновений с теми существами, например, ради помощи больным.
— Ты — можешь научить меня лечить болезни? Тогда я смогу помогать многим людям понять то, что я понимаю теперь! Я не буду бояться: ведь я уже знаю Любовь и Силу Твоего Света!
— Хорошо, Айну!
Хозяин озера сказал ей:
— Попробуй уговорить их не ехать в город в этом месяце! Это может быть плохо для них!
… Айну очень просила родителей отказаться от поездки и остаться дома. Но те не послушались просьб дочки:
— Как ты не понимаешь, Айну?! Молоко — ведь прокиснет, и мы не выручим денег!…
Говорить им о Хозяине озера Айну уже давно не пыталась. Ведь они — только смеялись в ответ: мол, ты уже не маленькая, а сказки сочиняешь!
… Когда родители возвратились, то оба тяжело заболели…
Айну пробовала лечить их сама, но им становилось всё хуже…
Тогда Айну очень испугалась и побежала за знахаркой.
Та пришла, но даже не зашла в дом и не посмотрела на больных. Она сказала, что в городе началась эпидемия опасной болезни и множество людей умирает в мучениях. Потом она надымила какими-то травами, велела Айну повторять заклинания и сказала, что болезнь — заразная и смертельно опасная. И поэтому нельзя даже подходить к её больным родителям.
Но Айну ухаживала за ними.
Несмотря на все старания Айну, её родители умерли через несколько дней. Умирали они трудно, испытывали сильную боль…
Айну так огорчилась и испугалась из-за болезни и смерти родителей, что перестала видеть Хозяина озера и слышать Его слова. Она словно забыла о Нём, и даже не догадалась просить Его советов и помощи.
Ведь миры Божественного Света не видны из тех миров, где царствуют отчаяние, тоска, страх, гнев или другие грубые состояния…
Она вновь ощутила Его, только когда похоронила тела родителей и вышла отдохнуть на берег озера.
Хозяин озера ласково обнял её Своими Покоем и Заботой:
— Не надо никогда плакать о покинувших свои тела: они ведь — вовсе не умерли! Вот, смотри! Твои родители — здесь! Они видят и Меня, и тебя!
… Родители Айну стояли рядом в нематериальных телах. Они выглядели моложе и красивее, чем в последние годы жизни.
Они обратились к Хозяину озера:
— Великий, Ты ведь позаботишься о нашей Айну? Она осталась совсем одна!
— Я буду стараться! — улыбнулся им в ответ Хозяин озера.
… Родители сказали своей любимой дочке несколько утешающих слов о том, что им здесь — в новом для них мире — хорошо! Потом они обняли её и пошли вдаль по дорожке из светящейся травы…
— Посмотри, где они будут жить! — произнёс Хозяин озера.
… И вдалеке Айну увидела домик на холме, луг, на котором паслись коровы и лошадки. Там везде пели птицы… Всё это было нематериальным, но наполненным домашним уютом и покоем.
Хозяин озера продолжил:
— Не надо удерживать их, Айну! В мирах светлых и чистых — им будет много лучше отдыхать, чем всё время стараться быть рядом с тобой!
Но, если ты будешь светло и радостно вспоминать о них, — то они почувствуют это и будут навещать тебя.
Они были — в основном — добрыми людьми. Они жили в покое и заботе друг о друге и о тебе, они научились сердечной любви, хоть их любовь и не во всём была совершенной. Поэтому их жизнь до нового рождения в телах будет вполне мирной и радостной.
… Айну ещё долго сидела на берегу озера. Хозяин озера не говорил ничего, но каждая волна Его Света словно смывала остатки печали.
Айну спросила:
— Почему я не видела Тебя все эти дни? Где Ты был?
— Я был здесь, рядом… Но ты была так напугана и расстроена, что не замечала Меня. И Мне стоило большого труда оградить тебя от болезни…
А твоим родителям было уже невозможно помочь. Их время ухода — пришло.
— Значит, человеку нельзя изменить свою судьбу?
— Иногда — можно. Судьба зависит и от прошлого души, и от того, какие решения человек принимает в настоящем.
Помнишь? — когда ты, будучи ещё совсем маленькой девочкой, сказала родителям, что можно ведь не убивать и не есть кур, гусей, телят… И что мясо — совсем не обязательно есть, чтобы быть здоровыми… И хотя они любили домашних животных и заботились о них, но продолжали убивать их и есть их тела. Они не стали тогда тебя слушать…
Ты сама — всегда следовала этому Моему совету. А они — отказались.
И поэтому перед смертью им пришлось претерпеть страдания.
Причинённая другим боль — обязательно возвращается к тому, кто её причинил. Возвращается — в его судьбу! В судьбу — или при этой жизни, или при жизни в следующем воплощении в материальном мире
— Скажи, а видеть душой можно только в мирах Света?
— Не только… Но Я не хотел бы без нужды учить тебя видеть миры серой тоски и плача! И тем более — миры жестокой черноты! Никому Я не хотел бы пожелать жить в этих мирах!
Поэтому для неутончённых пока душ благом является отсутствие у них способности к видению нематериальных сущностей, населяющих те неблагоприятные миры.
Нужно стать очень сильной и мудрой душой, чтобы уметь видеть там — и не пугаться. И — не пачкаться от соприкосновений с теми существами, например, ради помощи больным.
— Ты — можешь научить меня лечить болезни? Тогда я смогу помогать многим людям понять то, что я понимаю теперь! Я не буду бояться: ведь я уже знаю Любовь и Силу Твоего Света!
— Хорошо, Айну!
* * *
С той поры Хозяин озера обучал Айну целительству. И она стала помогать людям, леча болезни и рассказывая об их причинах. А также — о том, как эти причины в себе устранить.
Она узнала про целебные свойства трав, различные способы лечения с помощью отваров из них и с помощью тончайшего Света, который Хозяин озера учил ощущать и направлять для исцеления.
Молодая целительница скоро стала известна на всю округу.
… Но времена были неспокойные: война надвинулась на их земли.
Однажды мимо дома Айну проходил большой отряд воинов.
Они остановились для отдыха на хуторе, забрали все запасы сыра, муки и орехов.
Предводитель этих воинов был молод, силён и очень красив. Ему приглянулась Айну. Он повелел своим солдатам:
— Она будет моей! Не смейте её трогать, даже обнимать и целовать!
Когда мы вернёмся с победой — я женюсь на ней!
Когда мы придём сюда вновь — я подарю ей много красивых золотых и серебряных украшений!
Все мои новые владения она разделит со мной как моя супруга!
… Айну спросила:
— А не хочешь ли ты узнать, хочу ли я быть твоей женой?
— Довольно того, что я этого хочу! — надменно ответил предводитель.
… Воины ушли на следующее утро, оставив хутор опустошённым.
… Спустя три месяца они вернулись.
Вернее, лишь несколько израненных, искалеченных воинов принесли на носилках едва живое тело того, кто был их предводителем.
— Мы оставим его тебе. Он хотел быть тебе мужем. Если выживет, можешь выйти за него замуж. Или — оставь его себе работником.
Нам дальше не донести его.
… Айну просила Хозяина озера ей помочь вылечить этого воина. Его звали Рихард. Он понравился ей ещё при первой их встрече: его сила тогда привлекла её, но его высокомерие было неприятным…
Сейчас же, когда он, обессиленный от ран, был рядом, сердце Айну затрепетало от сострадания и зажглось настоящей любовью.
Она помнила, каким неприглядным был Рихард при их первой встрече…
Но любовь — меняет людей! Рихард полюбил Айну с первого взгляда и теперь, выздоравливая от тяжких ран благодаря её заботе, он тоже учился любить.
Он начал понимать, что любовь — это вовсе не значит «владеть своей женщиной». Но это — умение жить вместе в гармонии, даря друг другу радость и счастье.
Айну вылечила Рихарда, исцелив и тело, и душу. Хозяин озера помогал ей в этом.
Она узнала про целебные свойства трав, различные способы лечения с помощью отваров из них и с помощью тончайшего Света, который Хозяин озера учил ощущать и направлять для исцеления.
Молодая целительница скоро стала известна на всю округу.
… Но времена были неспокойные: война надвинулась на их земли.
Однажды мимо дома Айну проходил большой отряд воинов.
Они остановились для отдыха на хуторе, забрали все запасы сыра, муки и орехов.
Предводитель этих воинов был молод, силён и очень красив. Ему приглянулась Айну. Он повелел своим солдатам:
— Она будет моей! Не смейте её трогать, даже обнимать и целовать!
Когда мы вернёмся с победой — я женюсь на ней!
Когда мы придём сюда вновь — я подарю ей много красивых золотых и серебряных украшений!
Все мои новые владения она разделит со мной как моя супруга!
… Айну спросила:
— А не хочешь ли ты узнать, хочу ли я быть твоей женой?
— Довольно того, что я этого хочу! — надменно ответил предводитель.
… Воины ушли на следующее утро, оставив хутор опустошённым.
… Спустя три месяца они вернулись.
Вернее, лишь несколько израненных, искалеченных воинов принесли на носилках едва живое тело того, кто был их предводителем.
— Мы оставим его тебе. Он хотел быть тебе мужем. Если выживет, можешь выйти за него замуж. Или — оставь его себе работником.
Нам дальше не донести его.
… Айну просила Хозяина озера ей помочь вылечить этого воина. Его звали Рихард. Он понравился ей ещё при первой их встрече: его сила тогда привлекла её, но его высокомерие было неприятным…
Сейчас же, когда он, обессиленный от ран, был рядом, сердце Айну затрепетало от сострадания и зажглось настоящей любовью.
Она помнила, каким неприглядным был Рихард при их первой встрече…
Но любовь — меняет людей! Рихард полюбил Айну с первого взгляда и теперь, выздоравливая от тяжких ран благодаря её заботе, он тоже учился любить.
Он начал понимать, что любовь — это вовсе не значит «владеть своей женщиной». Но это — умение жить вместе в гармонии, даря друг другу радость и счастье.
Айну вылечила Рихарда, исцелив и тело, и душу. Хозяин озера помогал ей в этом.
* * *
Рихард и Айну стали мужем и женой.
Однажды Хозяин озера спросил Айну:
— Хочешь ли ты дать Мне новое тело? Ты и Рихард могли бы стать родителями дитя, в котором воплотилась бы Частица Меня-Сознания.
Столько горя и бед на Земле! Я хотел бы помочь людям! Но для этого Мне нужно обрести материальное тело. Я мог бы — через вас — стать Человеком, Который сумел бы принести на Землю Божественные Знания и напомнить о Божественных Законах праведного бытия!
… Так, спустя положенное время, у Айну и Рихарда родился сын.
Его назвали Олав.
Но всё в этом Его Воплощении было не так просто, как можно было бы представить. Много испытаний пришлось пройти Олаву на Земле прежде, чем он узнал о своём Божественном Предназначении и сумел это исполнить.
Однажды Хозяин озера спросил Айну:
— Хочешь ли ты дать Мне новое тело? Ты и Рихард могли бы стать родителями дитя, в котором воплотилась бы Частица Меня-Сознания.
Столько горя и бед на Земле! Я хотел бы помочь людям! Но для этого Мне нужно обрести материальное тело. Я мог бы — через вас — стать Человеком, Который сумел бы принести на Землю Божественные Знания и напомнить о Божественных Законах праведного бытия!
… Так, спустя положенное время, у Айну и Рихарда родился сын.
Его назвали Олав.
Но всё в этом Его Воплощении было не так просто, как можно было бы представить. Много испытаний пришлось пройти Олаву на Земле прежде, чем он узнал о своём Божественном Предназначении и сумел это исполнить.
Жизнь среди викингов
Óдин продолжил:
— Сегодня Я хочу рассказать о том, что происходит, когда Божественная Душа рождается с Миссией Служения на Земле.
Есть Те, Кто, воплотившись, помнят о Своей Божественности.
Но есть и Те, Кто исполняют задуманное на Божественном плане — и при этом не осознают Своё Единство с Изначальным Океаном Божественного Сознания.
Также есть Те, Кто могут вспомнить и укрепить это Единство в процессе жизни на Земле и затем исполнить всё задуманное на это воплощение — в полном Слиянии с Единым Мы всех Достигших!
В частности, Олав не знал с детства о том, кто он на самом деле.
— Как же это могло случиться? Ведь его мама Айну должна была рассказать ему об этом! Всё могло бы сложиться так просто…
— Мне сложно сейчас объяснить тебе все нюансы законов построения судеб людей. Скажу лишь про главный принцип: всё делается во благо и с учётом интересов очень многих душ.
Айну взяли с материального плана прежде, чем она успела научить Олава всему тому, что она знала и умела. Она успела рассказать очень немного, и ему пришлось познавать всё главное самому.
Слишком разными — по уровню утончённости и способности к пониманию Божественного — были Айну и Рихард. И, чтобы достигнутая ею Божественная утончённость была сохранена душой, её забрали из материального мира раньше.
А в задачу Олава входило вновь повторить Путь от человека до Бога, чтобы все ступени Пути и приёмы восхождения хорошо запомнить. И потому он сумел впоследствии показать этот Путь многим другим.
Повторю об этом ещё раз, чтобы не случилось недопонимания:
Тому, Кто из Нас приходит на Землю, иногда полагается — по свыше продуманным планам — пожить некоторое время жизнью обычного человека, посмотреть на мир глазами такого же, как все, смертного. Это — для того, чтобы затем вернуться в Бессмертие Бога и, благодаря полученному опыту, суметь объяснить этот Путь другим людям.
Бывает, что сперва необходимо познать бессилие — чтобы обрести Силу Всесильного, вначале помучиться от незнания — чтобы обрести Высшее Знание, познать на личном опыте значимость той любви, которая соединяет человека и человека, — чтобы объединиться в Любви с Божественной Изначальной Силой.
Слушай дальше! То, что расскажу, должно помочь и тебе, и многим другим укреплять свою Соединённость с Божественным миром и жить в соответствии с пониманием Его и со Знаниями, о которых речь ещё впереди!
— Сегодня Я хочу рассказать о том, что происходит, когда Божественная Душа рождается с Миссией Служения на Земле.
Есть Те, Кто, воплотившись, помнят о Своей Божественности.
Но есть и Те, Кто исполняют задуманное на Божественном плане — и при этом не осознают Своё Единство с Изначальным Океаном Божественного Сознания.
Также есть Те, Кто могут вспомнить и укрепить это Единство в процессе жизни на Земле и затем исполнить всё задуманное на это воплощение — в полном Слиянии с Единым Мы всех Достигших!
В частности, Олав не знал с детства о том, кто он на самом деле.
— Как же это могло случиться? Ведь его мама Айну должна была рассказать ему об этом! Всё могло бы сложиться так просто…
— Мне сложно сейчас объяснить тебе все нюансы законов построения судеб людей. Скажу лишь про главный принцип: всё делается во благо и с учётом интересов очень многих душ.
Айну взяли с материального плана прежде, чем она успела научить Олава всему тому, что она знала и умела. Она успела рассказать очень немного, и ему пришлось познавать всё главное самому.
Слишком разными — по уровню утончённости и способности к пониманию Божественного — были Айну и Рихард. И, чтобы достигнутая ею Божественная утончённость была сохранена душой, её забрали из материального мира раньше.
А в задачу Олава входило вновь повторить Путь от человека до Бога, чтобы все ступени Пути и приёмы восхождения хорошо запомнить. И потому он сумел впоследствии показать этот Путь многим другим.
Повторю об этом ещё раз, чтобы не случилось недопонимания:
Тому, Кто из Нас приходит на Землю, иногда полагается — по свыше продуманным планам — пожить некоторое время жизнью обычного человека, посмотреть на мир глазами такого же, как все, смертного. Это — для того, чтобы затем вернуться в Бессмертие Бога и, благодаря полученному опыту, суметь объяснить этот Путь другим людям.
Бывает, что сперва необходимо познать бессилие — чтобы обрести Силу Всесильного, вначале помучиться от незнания — чтобы обрести Высшее Знание, познать на личном опыте значимость той любви, которая соединяет человека и человека, — чтобы объединиться в Любви с Божественной Изначальной Силой.
Слушай дальше! То, что расскажу, должно помочь и тебе, и многим другим укреплять свою Соединённость с Божественным миром и жить в соответствии с пониманием Его и со Знаниями, о которых речь ещё впереди!
* * *
После внезапной и такой неожиданной смерти Айну — Рихард долго не мог оправиться от горя. Он не захотел остаться в тех местах, где всё напоминало ему об утрате. Он не мог дальше жить в той гармонии, которую создавала его жена, без неё. Он забрал своего пятилетнего нежно любимого сына Олава и отправился странствовать.
Долгие скитания с маленьким ребёнком были тяжёлыми.
А потом они вышли к морю.
Морские просторы заворожили Олава и Рихарда своей красотой и мощью!
Рихард решил остаться жить у моря.
Он нашёл ярла — предводителя викингов, который принял его в общину вместе с сыном.
Так Рихард вернулся к жизни воина, проводящего в морских странствиях почти целиком весну, лето и осень.
… Для Олава наступила трудная пора. На время морских походов, в которые надолго уходил Рихард вместе с другими мужчинами, Олав оставался на берегу вместе с жёнами и детьми других воинов.
Но для общины — Рихард и Олав долгое время оставались чужаками.
Олаву приходилось терпеть насмешки и нападки от более старших детей. А женщина, в доме которой он жил во время отсутствия отца, злилась на него за то, что Олав сохранял привитое с детства правило неупотребления в пищу мяса и рыбы. Из-за этого Олав часто выходил из-за стола голодным, так и не получив совсем никакой пищи…
Если бы не запасы лесных орехов и другие съедобные растения, которые он научился узнавать и запомнил ещё с раннего детства, он бы не выжил.
Особенно его донимал своими издевательствами подросток по имени Боли. Он был старшим сыном той женщины. Ему доставляло наслаждение пытаться изводить Олава язвительными замечаниями, бессмысленными поручениями, насмешливыми назиданиями.
Зато, благодаря этому, Олав научился хранить спокойствие и не злиться в ответ на нанесённые обиды. Он сохранял покой и хладнокровие даже тогда, когда к затеям Боли присоединялись другие мальчики.
А если случались драки, то Олав с каждым разом всё лучше мог постоять за себя и за других более слабых ребят. Ведь Рихард научил его многому из приёмов, необходимых в битве.
В этих суровых землях люди уважали силу. А Олав, сражаясь на своём детском пока ещё уровне, отстаивал своё право быть не таким как все. Так он постепенно завоевал уважение сверстников своим умением быть справедливым и щедрым, сильным, но никогда не применяющим силу неправедно.
Уже даже многие взрослые стали поговаривать о том, что из него вырастет настоящий ярл! Ибо сила души ощущается людьми, даже если они не понимают причину того́, отчего поступки и слова такого человека производят на других сильное впечатление.
Ярл, глава этой общины, тоже обладал силой, которая однако была грубой и держала в жёстком подчинении всех общинников.
Ярла звали Бьёрн. Он был огромного роста, телосложением и мощью напоминал громадного медведя. Его решения были законом для всех. Их справедливость — не обсуждалась. Никакие возражения — не принимались. Тот, кто был не согласен с ярлом, должен был уйти из общины или молча, беспрекословно всегда подчиняться его воле. Любой, пытающийся сомневаться в правильности решений ярла, вызывал в нём такие вспышки гнева, что мог быть убит ярлом на месте или подвергнуться иному жестокому наказанию.
Долгие скитания с маленьким ребёнком были тяжёлыми.
А потом они вышли к морю.
Морские просторы заворожили Олава и Рихарда своей красотой и мощью!
Рихард решил остаться жить у моря.
Он нашёл ярла — предводителя викингов, который принял его в общину вместе с сыном.
Так Рихард вернулся к жизни воина, проводящего в морских странствиях почти целиком весну, лето и осень.
… Для Олава наступила трудная пора. На время морских походов, в которые надолго уходил Рихард вместе с другими мужчинами, Олав оставался на берегу вместе с жёнами и детьми других воинов.
Но для общины — Рихард и Олав долгое время оставались чужаками.
Олаву приходилось терпеть насмешки и нападки от более старших детей. А женщина, в доме которой он жил во время отсутствия отца, злилась на него за то, что Олав сохранял привитое с детства правило неупотребления в пищу мяса и рыбы. Из-за этого Олав часто выходил из-за стола голодным, так и не получив совсем никакой пищи…
Если бы не запасы лесных орехов и другие съедобные растения, которые он научился узнавать и запомнил ещё с раннего детства, он бы не выжил.
Особенно его донимал своими издевательствами подросток по имени Боли. Он был старшим сыном той женщины. Ему доставляло наслаждение пытаться изводить Олава язвительными замечаниями, бессмысленными поручениями, насмешливыми назиданиями.
Зато, благодаря этому, Олав научился хранить спокойствие и не злиться в ответ на нанесённые обиды. Он сохранял покой и хладнокровие даже тогда, когда к затеям Боли присоединялись другие мальчики.
А если случались драки, то Олав с каждым разом всё лучше мог постоять за себя и за других более слабых ребят. Ведь Рихард научил его многому из приёмов, необходимых в битве.
В этих суровых землях люди уважали силу. А Олав, сражаясь на своём детском пока ещё уровне, отстаивал своё право быть не таким как все. Так он постепенно завоевал уважение сверстников своим умением быть справедливым и щедрым, сильным, но никогда не применяющим силу неправедно.
Уже даже многие взрослые стали поговаривать о том, что из него вырастет настоящий ярл! Ибо сила души ощущается людьми, даже если они не понимают причину того́, отчего поступки и слова такого человека производят на других сильное впечатление.
Ярл, глава этой общины, тоже обладал силой, которая однако была грубой и держала в жёстком подчинении всех общинников.
Ярла звали Бьёрн. Он был огромного роста, телосложением и мощью напоминал громадного медведя. Его решения были законом для всех. Их справедливость — не обсуждалась. Никакие возражения — не принимались. Тот, кто был не согласен с ярлом, должен был уйти из общины или молча, беспрекословно всегда подчиняться его воле. Любой, пытающийся сомневаться в правильности решений ярла, вызывал в нём такие вспышки гнева, что мог быть убит ярлом на месте или подвергнуться иному жестокому наказанию.
* * *
Однажды Бьёрн произносил речь для всех собравшихся — о своих планах дальнего похода. Он рассказывал о землях, чтобы достичь которые — надо плыть далеко на юг. Он говорил, что там есть очень богатые поселения и даже города, а также суда, на которых нет воинов. Он рассказывал о том, какую богатую добычу сулит такой поход в те края, куда ещё никто из викингов не плавал.
И вдруг — Олав посмел возразить самому ярлу!
После того, как стихли возгласы ликования, приветствовавшие решение о том походе, Олав вышел вперёд и спросил:
— Бьёрн, думающий, что правишь мудро, — считаешь ли ты справедливым нападать на мирные поселения и брать силой зерно, которое вырастили не мы, и богатства, на которые мы не имеем права претендовать? Хотел ли бы ты, чтобы наши дома и женщины тоже подверглись нападению и грабежу, пока мужчины будут в походе?
… Рихард не успел остановить сына и теперь стоял с побледневшим лицом, ухватившись за рукоять меча: он ждал неизбежной расплаты за дерзость Олава.
Но, неожиданно для всех, Бьёрн не рассвирепел. Он засмеялся и сказал:
— Ты — всё ещё чужак среди нас и молокосос, Олав! Ты ещё не понял, как живут настоящие викинги! Мы сражаемся лишь с сильными и не обижаем детей и женщин! Добытое в славном бою — принадлежит нам по праву!
Тру́сы среди тех людей, которые боятся сражений, останутся живы и лишь заплатят выкуп за свои жизни.
Смелые же воины — сражаются за свои славу и богатство!
А смерть в бою есть великая удача, ибо она — врата в загробный мир героев!
Я возьму тебя в плаванье, Олав, чтобы ты научился гордиться принадлежностью к нашим традициям!
… Так Бьёрн решил воспитать из Олава воина-мореплавателя.
И вот — Олава впервые взяли на драккар*(*корабль викингов) , чтобы он учился быть «настоящим викингом». Это значило, что он должен привыкнуть к «праву сильного» и забыть о своих представлениях о справедливости, которые Олав не испугался высказывать даже самому ярлу.
… Олав был счастлив, что отправляется в море вместе с отцом. Лишь мысли о грабительских намерениях их ярла омрачали радость. Но он надеялся, что всё обойдётся без сражений и грабежей.
Олав не предвидел то, чем закончится для него этот поход…
А пока суровые воины учили его управлять парусом и долго работать на вёслах.
Особенно подружился Олав с кормщиком Вагни. Тот рассказывал и показывал, в том числе, как действовать рулевым веслом, как определять курс по звёздам.
… Они отплыли очень далеко на юг — по сравнению с их обычными походами.
Ярл решил поразить всех богатой добычей.
И вдруг — Олав посмел возразить самому ярлу!
После того, как стихли возгласы ликования, приветствовавшие решение о том походе, Олав вышел вперёд и спросил:
— Бьёрн, думающий, что правишь мудро, — считаешь ли ты справедливым нападать на мирные поселения и брать силой зерно, которое вырастили не мы, и богатства, на которые мы не имеем права претендовать? Хотел ли бы ты, чтобы наши дома и женщины тоже подверглись нападению и грабежу, пока мужчины будут в походе?
… Рихард не успел остановить сына и теперь стоял с побледневшим лицом, ухватившись за рукоять меча: он ждал неизбежной расплаты за дерзость Олава.
Но, неожиданно для всех, Бьёрн не рассвирепел. Он засмеялся и сказал:
— Ты — всё ещё чужак среди нас и молокосос, Олав! Ты ещё не понял, как живут настоящие викинги! Мы сражаемся лишь с сильными и не обижаем детей и женщин! Добытое в славном бою — принадлежит нам по праву!
Тру́сы среди тех людей, которые боятся сражений, останутся живы и лишь заплатят выкуп за свои жизни.
Смелые же воины — сражаются за свои славу и богатство!
А смерть в бою есть великая удача, ибо она — врата в загробный мир героев!
Я возьму тебя в плаванье, Олав, чтобы ты научился гордиться принадлежностью к нашим традициям!
… Так Бьёрн решил воспитать из Олава воина-мореплавателя.
И вот — Олава впервые взяли на драккар*(*корабль викингов) , чтобы он учился быть «настоящим викингом». Это значило, что он должен привыкнуть к «праву сильного» и забыть о своих представлениях о справедливости, которые Олав не испугался высказывать даже самому ярлу.
… Олав был счастлив, что отправляется в море вместе с отцом. Лишь мысли о грабительских намерениях их ярла омрачали радость. Но он надеялся, что всё обойдётся без сражений и грабежей.
Олав не предвидел то, чем закончится для него этот поход…
А пока суровые воины учили его управлять парусом и долго работать на вёслах.
Особенно подружился Олав с кормщиком Вагни. Тот рассказывал и показывал, в том числе, как действовать рулевым веслом, как определять курс по звёздам.
… Они отплыли очень далеко на юг — по сравнению с их обычными походами.
Ярл решил поразить всех богатой добычей.
* * *
Эту битву Олав запомнил на всю жизнь…
Его, как ещё подростка, не готового к настоящей битве, и кормщика Вагни оставили защищать драккар, который, по расчётам Бьёрна, не должен был подвергнуться нападению. Ведь гибель кормщика — это слишком дорогая потеря для любого похода. Остальные воины отправились биться на суше.
Но избежать сражения Олаву не было суждено. Трое из местных воинов взобрались на драккар. Вагни сражался сразу с двумя. Третий — напал на Олава.
Противник Олава, был намного выше ростом и сильнее, но Олаву удавалось успешно отражать атаки.
Затем Олав даже ранил его в предплечье правой руки. И — в то же время — резкая боль пронзила и его руку, хотя он сам вовсе не был ранен. Причинённая им боль в то же мгновение отразилась в его собственном теле. У него закружилась голова, потемнело в глазах. Олав едва не выронил меч. Его спас от смерти вовремя подоспевший Вагни, который уже ранил и обезоружил обоих своих противников.
… А потом Олав видел, как был убит Рихард… Всё было — словно во сне. Он наблюдал всё происходящее издали — и потому ничего не мог изменить.
Тело того, кого Олав так любил, теперь лежало на земле. Тело… — как пустая остывающая окровавленная оболочка… Рядом — ещё несколько убитых…
Их было не так много — павших в той битве. Защитники поселения сдались — и теперь грузили на драккар определённый ярлом выкуп за жизнь их самих, семей и сохранность домов…
Олав смотрел на всё это, а его размышления были полны боли. Укреплялось понимание того, что грабительские набеги викингов — это не подвиги сильных, как мыслили все вокруг, а преступления!
Они и прежде обсуждали с отцом всё это не раз, но Рихард не видел другого способа выжить. Земли в их краях были неплодородными. Да и у Рихарда не хватало желания и умений жить от работы по выращиванию урожая.
И вот — наступила расплата…
«А если бы я отказался участвовать в этом походе — что бы было?
Неужели потеря единственного родного и любимого человека — это и есть суровое указание от Богов*(*Святых Духов), чтобы я раз и навсегда понял, что нельзя поступать вопреки своим принципам, надеясь, что всё как-то обойдётся?
Неужели же нельзя жить жизнью мореплавателя — и при этом не нести гибель и разорение другим?!»
Он ощутил, что теперь остался один в этом мире…
«Где же теперь тот, кто был ему отцом? Какова будет его дальнейшая судьба?»
Вагни утешал Олава словами, что это — так славно: погибнуть в битве! Ведь отважные воины, погибшие в бою, отправляются сразу в вальхаллу*(*Рай)… к Óдину…
Но Олав не был уверен в том, что это — правда: ведь целью той битвы было разорение и гибель других людей… Ведь это — заранее спланированная несправедливость!
… Отец раньше рассказывал Олаву, что его мать Айну умела видеть Богов и разговаривать с Ними. Она говорила также, что души не умирают. Но люди придумали много лжи о Богах и правилах жизни для смертных. А Законы Божественные — не таковы, как придумывают люди в оправдание собственной неправедной жизни.
Она учила жить совсем не так, как жили окружавшие их люди. Но Рихард не сумел так жить без неё. И он не много рассказывал Олаву о том, какой была Айну и чему она учила. Он полагал, что это лишь привнесёт в жизнь мальчика лишние проблемы и трудности. Ведь слишком чисты и непохожи на всю окружающую действительность были те нравственные принципы, о которых она рассказывала, которым всегда сама следовала!
… Олав почти не помнил свою мать. Ему было пять лет, когда её с ним не стало. Он помнил о ней в большей мере — лишь как о состоянии собственного бесконечного счастья от нежности её любви!
Потом иногда Олав видел её лицо, состоящее из Света. Её губы шевелились, словно она хотела что-то сказать. Но он не слышал слов… Только ласка и забота — обнимали со всех сторон!
… И вот теперь — он остался совсем один. Как жить дальше? Зачем вообще жить?
Олав обратил свои мысленные вопросы к миру Богов и просил помощи и понимания…
… А все викинги — ликовали! Огромные богатства были захвачены! Смерть нескольких воинов — была привычной… Великая удача улыбнулась викингам: они возвращаются с переполненным ценностями драккаром. Они — победители!…
Его, как ещё подростка, не готового к настоящей битве, и кормщика Вагни оставили защищать драккар, который, по расчётам Бьёрна, не должен был подвергнуться нападению. Ведь гибель кормщика — это слишком дорогая потеря для любого похода. Остальные воины отправились биться на суше.
Но избежать сражения Олаву не было суждено. Трое из местных воинов взобрались на драккар. Вагни сражался сразу с двумя. Третий — напал на Олава.
Противник Олава, был намного выше ростом и сильнее, но Олаву удавалось успешно отражать атаки.
Затем Олав даже ранил его в предплечье правой руки. И — в то же время — резкая боль пронзила и его руку, хотя он сам вовсе не был ранен. Причинённая им боль в то же мгновение отразилась в его собственном теле. У него закружилась голова, потемнело в глазах. Олав едва не выронил меч. Его спас от смерти вовремя подоспевший Вагни, который уже ранил и обезоружил обоих своих противников.
… А потом Олав видел, как был убит Рихард… Всё было — словно во сне. Он наблюдал всё происходящее издали — и потому ничего не мог изменить.
Тело того, кого Олав так любил, теперь лежало на земле. Тело… — как пустая остывающая окровавленная оболочка… Рядом — ещё несколько убитых…
Их было не так много — павших в той битве. Защитники поселения сдались — и теперь грузили на драккар определённый ярлом выкуп за жизнь их самих, семей и сохранность домов…
Олав смотрел на всё это, а его размышления были полны боли. Укреплялось понимание того, что грабительские набеги викингов — это не подвиги сильных, как мыслили все вокруг, а преступления!
Они и прежде обсуждали с отцом всё это не раз, но Рихард не видел другого способа выжить. Земли в их краях были неплодородными. Да и у Рихарда не хватало желания и умений жить от работы по выращиванию урожая.
И вот — наступила расплата…
«А если бы я отказался участвовать в этом походе — что бы было?
Неужели потеря единственного родного и любимого человека — это и есть суровое указание от Богов*(*Святых Духов), чтобы я раз и навсегда понял, что нельзя поступать вопреки своим принципам, надеясь, что всё как-то обойдётся?
Неужели же нельзя жить жизнью мореплавателя — и при этом не нести гибель и разорение другим?!»
Он ощутил, что теперь остался один в этом мире…
«Где же теперь тот, кто был ему отцом? Какова будет его дальнейшая судьба?»
Вагни утешал Олава словами, что это — так славно: погибнуть в битве! Ведь отважные воины, погибшие в бою, отправляются сразу в вальхаллу*(*Рай)… к Óдину…
Но Олав не был уверен в том, что это — правда: ведь целью той битвы было разорение и гибель других людей… Ведь это — заранее спланированная несправедливость!
… Отец раньше рассказывал Олаву, что его мать Айну умела видеть Богов и разговаривать с Ними. Она говорила также, что души не умирают. Но люди придумали много лжи о Богах и правилах жизни для смертных. А Законы Божественные — не таковы, как придумывают люди в оправдание собственной неправедной жизни.
Она учила жить совсем не так, как жили окружавшие их люди. Но Рихард не сумел так жить без неё. И он не много рассказывал Олаву о том, какой была Айну и чему она учила. Он полагал, что это лишь привнесёт в жизнь мальчика лишние проблемы и трудности. Ведь слишком чисты и непохожи на всю окружающую действительность были те нравственные принципы, о которых она рассказывала, которым всегда сама следовала!
… Олав почти не помнил свою мать. Ему было пять лет, когда её с ним не стало. Он помнил о ней в большей мере — лишь как о состоянии собственного бесконечного счастья от нежности её любви!
Потом иногда Олав видел её лицо, состоящее из Света. Её губы шевелились, словно она хотела что-то сказать. Но он не слышал слов… Только ласка и забота — обнимали со всех сторон!
… И вот теперь — он остался совсем один. Как жить дальше? Зачем вообще жить?
Олав обратил свои мысленные вопросы к миру Богов и просил помощи и понимания…
… А все викинги — ликовали! Огромные богатства были захвачены! Смерть нескольких воинов — была привычной… Великая удача улыбнулась викингам: они возвращаются с переполненным ценностями драккаром. Они — победители!…
* * *
Но перегруженный добычей корабль попал в шторм.
Буря была столь сильна, что драккар не выдержал и пошёл ко дну… Вагни вновь спас Олаву жизнь, привязав к обломку мачты… А потом Олав потерял сознание. Он не знал, что сталось с другими...
… Очнувшись, он увидел, как над ним склонился человек со смуглым лицом. Он что-то произнёс на языке, который Олав не понимал. Потом дал пить.
… Так управляемая Божественной Волей судьба Олава неожиданно для него круто изменилась.
Для чего?
Чтобы предоставить ему возможность искать и изучать ответы на вопросы о назначении жизни человеческой — в новых, более подходящих для этого условиях…
Прошло несколько месяцев прежде, чем Óдин продолжил Свой рассказ об Олаве, причём неожиданным для меня образом.
Передо мной начали разворачиваться картины изысканного дома-дворца в мавританском стиле, немного напоминающем красотой Альгамбру.
В том числе, был дворик с арочной колоннадой из мрамора по всему периметру, дающей тень в знойный полдень, серебрились и журчали непрерывно струящиеся прохладные струи, перетекающие из одного бассейна с мозаичными узорами на дне — в другой, сад с плодоносящими деревьями апельсинов и персиков. Большая зала, отделанная резным дубом, была отведена под библиотеку.
— Где — всё это, Óдин?
— Это — юг Испании во времена наивысшего расцвета арабского халифата. Почти все страны средиземноморского бассейна тогда были составными частями этого огромного мира арабского владычества, а также религиозного и культурного влияния.
Он обратил внимание на светловолосого мальчика-подростка, который был предметом обсуждения торговца и покупателя.
— Нет, ты хочешь слишком много! Он, возможно, не доживёт и до завтра, и тогда мои деньги пропадут! — возмущался тот, кто хотел купить себе раба подешевле.
Продавец уговаривал:
— Это только с виду он слабый! Парень — крепкий и станет хорошим работником! Мы только позавчера выловили его из моря! Раз он выжил там — то и здесь не умрёт!…
— Но эта «полудохлая рыбёшка» не стоит таких денег!… — и покупатель отправился дальше.
… Знатный араб посмотрел на Олава внимательно и заплатил торговцу столько, сколько тот запросил.
На незнакомом Олаву языке араб велел следовать за ним. Олав даже не пытался убежать: у него едва хватало сил, чтобы идти…
Амин стал воспитывать и обучать Олава как своего наследника.
Амин Абдульхади был очень богат, он был владельцем многих торговых судов, которые перевозили путников и грузы по всему Средиземному морю.
Впоследствии они с Олавом часто отправлялись в такие путешествия. Олав учился и управлению судном, и умению вести торговые переговоры — ибо Амин мечтал вскоре передать Олаву все свои дела.
Олав очень быстро выучил арабский язык.
Амин Абдульхади приглашал многих учителей для него. Олав изучал и ислам во всей красоте суфийской мудрости, и философию греков и римлян прежних времён, и писания иудеев и христиан, и математику, и астрономию.
Амин не был фанатичен в религии. Он называл себя философом. И он не принуждал Олава принять ислам.
Иногда они обсуждали между собой различия в верованиях людей. Это всегда интересовало Олава. Он хотел обрести понимание того, где же сокрыта Истина в таком множестве религиозных воззрений разных народов, которые он теперь мог наблюдать и изучать.
Ясное раннее утро, лёгкий мягкий ветерок наполнял парус.
Разговор зашёл о различиях в религиозных верованиях.
Амин рассказал Олаву о своём миропонимании:
— Я люблю мудрость и красоту — во всём!
Я наслаждаюсь прелестью этого дня, лазурными водами сегодняшней милости спокойного моря!
Я люблю этих чаек, заполняющих своими голосами простор над морем!
Я принимаю Истину отовсюду, откуда она ко мне приходит. Для меня нет разницы в том, звучат ли мудрые слова в устах мусульманина или христианина, чтящего Писание и поклоняющегося Иисусу, — или любому иному проявлению Силы Бога, каким бы именем ни нарекали Его.
Полагаю, что есть лишь Единый — под всеми разноречиями людских верований!
Здесь ныне в этой стране мы видим, как в полном согласии живут многие народы, хотя и различны их верования. Если бы арабы начали уничтожать тех, кто веруют иначе, то — вместо процветания культуры, искусства и торговли — здесь были бы руины… А сейчас ведь — многие добровольно принимают ислам!
— Да, но это происходит потому, что рабы таким образом получают свободу.
А иные люди делают это, чтобы не платить пошлины за право исповедовать свою веру. Или — хотят иметь преимущества в своём положении в обществе…
— Да, ты прав, Олав: многие люди изо всего хотят извлекать «земную» выгоду, даже из своей религиозной жизни. Они полагают, что это даст им… счастье и успех…
Но счастье имеет иную природу и раскрывается через любовь к Богу — Всемогущему и Милостивому Господину всего!
— Но если Бог — один и един, как ты говоришь, то отчего существуют такие разные веры? Боги, которым поклоняются люди, — существуют ли на самом деле? Или — это просто следование традициям?
Отец рассказывал мне, что моя мать могла говорить с Богом. А ты можешь слышать Бога, задавать вопросы и получать ответы? Ты можешь научить меня этому?
— Я сам — нет. Но я нахожу ответы на свои вопросы к Нему — в священных книгах.
Если хочешь, то я приглашу к нам одного мудреца, суфия, который говорит, что понимает и слышит слова Аллаха. Тебе будет интересно побеседовать с ним!
— Скажи, почтенный, ты можешь слышать Аллаха? — спросил Олав.
— Да!
— А почему я не могу? Почему не могут другие люди?
… Али Джамаль немного помолчал, внимательно глядя на Олава, и ответил так:
— Бог говорит с человеком на языке сердца.
Тот, кто выучит этот язык, — способен понимать Бога.
Способность воспринимать Бога видящим и слышащим духовным сердцем — это простое и доступное каждому человеку умение! Оно легко обретается тем, кто умеет любить! Ты это уже умеешь! И совсем немногое должен ты ещё освоить, чтобы понимать Всевышнего!
— Но я не слышу Его слов, а так хочу! У меня — столько вопросов к Богу!
— Не спеши. Ты обязательно услышишь!
А пока ты можешь ощущать Его Волю, как ощущаешь попутный ветер, который наполняет парус и даёт силу двигаться судну. Или же, наоборот, — как предостережение перед бурей на море, когда сгущаются тёмные тучи и налетают порывы ветра.
Всё вокруг тебя — со временем — станет раскрытой книгой, в которой ты увидишь Его Божественные указания и научишься их понимать.
Ты поймёшь, что Божественная Сила — всегда пребывает в тебе самом, в глубинах духовного сердца!
Но должно произойти ещё несколько событий в твоей жизни — прежде, чем ты ощутишь Его Силу во всей полноте.
… И Олав постепенно учился всему этому — так же, как может учиться каждый человек. Он перемещал свой центр восприятия мира — в грудную клетку, где не только осуществляется дыхание и бьётся сердце, но и рождается любовь.
А любовью — душа может охватывать и обнимать всё, что видит вокруг! И тогда — сердце духовное может развиваться: расти, становиться огромным!
Особенно хорошо это получалось у Олава в открытом море в хорошую погоду. Ему казалось, что он может охватить своей любовью — и всё море, и все земли! И — его любовь может дотронуться даже до тех мест, где он жил прежде! И он может обнять своих мать и отца, хотя они уже покинули этот мир. И — многих других людей обнять, которых он любил и уважал! И — ещё множество других, которых он никогда не видел!…
В этой его любви была нежность утреннего солнечного света. А также — росла сила, подобная мощи океана! В ней присутствовал Бог, сотворивший всё это и любящий всё и всех!
Казалось, ещё чуть-чуть — и можно будет услышать ответы на все вопросы, понять все превратности человеческих судеб… Но этого не происходило, и ощущение счастья от Единства с Всесильным Владыкой мира исчезало на время. И тогда возвращалось привычное восприятие обычного мира материи и людей…
— Скажи, какую судьбу Олава ты видишь? Оставит ли он меня? Он так рвётся вернуться в те края, где он родился и рос… А я ощущаю, что, если позволю ему это, то больше никогда его не увижу. Вправе ли я его удерживать?
— Этот юноша, данный тебе на воспитание Аллахом, — особенный. Даже я — тот, кто всю жизнь идёт к Свету, — не всё могу понять в его судьбе. Ибо он есть Пришедший из Источника этого Света!…
Скоро он сам всё узнает о себе, но не теперь. Ещё одно важное событие должно совершиться в его жизни прежде. И тогда — он вспомнит свою Божественную Природу и будет сам нести Свет Истины в этот мир!
Но мне не дано право вмешиваться в его судьбу, я могу лишь немного ему помочь и кое-чему научить.
Зато могу утешить тебя: ты покинешь эту жизнь и встретишь переход в иные миры — на его руках.
Олав собрал на своём судне команду из преданных ему отважных моряков, каждый из которых стал ему верным другом.
Он знал, что ему предстоит путь на север! Он знал это так, как знают волю Бога и ждал лишь времени, когда этому пора будет свершиться.
Благодаря урокам Али Джамаля, Олав научился не только ощущать Волю Бога. Он теперь, обращаясь с вопросами к Богу, мог слышать Его советы и указания. И — всё ярче ощущал Его Любовь и Силу, как и Его постоянное присутствие.
Когда заменивший ему отца Амин Абдульхади покинул этот мир, Олав понял, что Бог наполняет попутным ветром новый курс его судьбы.
Буря была столь сильна, что драккар не выдержал и пошёл ко дну… Вагни вновь спас Олаву жизнь, привязав к обломку мачты… А потом Олав потерял сознание. Он не знал, что сталось с другими...
… Очнувшись, он увидел, как над ним склонился человек со смуглым лицом. Он что-то произнёс на языке, который Олав не понимал. Потом дал пить.
… Так управляемая Божественной Волей судьба Олава неожиданно для него круто изменилась.
Для чего?
Чтобы предоставить ему возможность искать и изучать ответы на вопросы о назначении жизни человеческой — в новых, более подходящих для этого условиях…
Глава третья:
В южных землях
Передо мной начали разворачиваться картины изысканного дома-дворца в мавританском стиле, немного напоминающем красотой Альгамбру.
В том числе, был дворик с арочной колоннадой из мрамора по всему периметру, дающей тень в знойный полдень, серебрились и журчали непрерывно струящиеся прохладные струи, перетекающие из одного бассейна с мозаичными узорами на дне — в другой, сад с плодоносящими деревьями апельсинов и персиков. Большая зала, отделанная резным дубом, была отведена под библиотеку.
— Где — всё это, Óдин?
— Это — юг Испании во времена наивысшего расцвета арабского халифата. Почти все страны средиземноморского бассейна тогда были составными частями этого огромного мира арабского владычества, а также религиозного и культурного влияния.
* * *
Смуглолицый немолодой араб, владелец этого роскошного дома-дворца, шёл по рынку в сопровождении вооружённой охраны. Рынок располагался рядом с гаванью. Здесь продавали всё: от изысканных золотых украшений и тканей — до ароматных специй и спелых фруктов, от рыбы и мидий — до рабов…Он обратил внимание на светловолосого мальчика-подростка, который был предметом обсуждения торговца и покупателя.
— Нет, ты хочешь слишком много! Он, возможно, не доживёт и до завтра, и тогда мои деньги пропадут! — возмущался тот, кто хотел купить себе раба подешевле.
Продавец уговаривал:
— Это только с виду он слабый! Парень — крепкий и станет хорошим работником! Мы только позавчера выловили его из моря! Раз он выжил там — то и здесь не умрёт!…
— Но эта «полудохлая рыбёшка» не стоит таких денег!… — и покупатель отправился дальше.
… Знатный араб посмотрел на Олава внимательно и заплатил торговцу столько, сколько тот запросил.
На незнакомом Олаву языке араб велел следовать за ним. Олав даже не пытался убежать: у него едва хватало сил, чтобы идти…
* * *
Амин Абдульхади — так звали того знатного араба — не только выкупил Олава из рабства, но отнёсся к нему как к сыну, подаренному ему Аллахом, взамен давно погибшего единственного своего ребёнка. Амин стал воспитывать и обучать Олава как своего наследника.
Амин Абдульхади был очень богат, он был владельцем многих торговых судов, которые перевозили путников и грузы по всему Средиземному морю.
Впоследствии они с Олавом часто отправлялись в такие путешествия. Олав учился и управлению судном, и умению вести торговые переговоры — ибо Амин мечтал вскоре передать Олаву все свои дела.
Олав очень быстро выучил арабский язык.
Амин Абдульхади приглашал многих учителей для него. Олав изучал и ислам во всей красоте суфийской мудрости, и философию греков и римлян прежних времён, и писания иудеев и христиан, и математику, и астрономию.
Амин не был фанатичен в религии. Он называл себя философом. И он не принуждал Олава принять ислам.
Иногда они обсуждали между собой различия в верованиях людей. Это всегда интересовало Олава. Он хотел обрести понимание того, где же сокрыта Истина в таком множестве религиозных воззрений разных народов, которые он теперь мог наблюдать и изучать.
* * *
Однажды они вместе отдыхали в море на небольшой парусной лодке, которой Олав уже в совершенстве научился управлять. Ясное раннее утро, лёгкий мягкий ветерок наполнял парус.
Разговор зашёл о различиях в религиозных верованиях.
Амин рассказал Олаву о своём миропонимании:
— Я люблю мудрость и красоту — во всём!
Я наслаждаюсь прелестью этого дня, лазурными водами сегодняшней милости спокойного моря!
Я люблю этих чаек, заполняющих своими голосами простор над морем!
Я принимаю Истину отовсюду, откуда она ко мне приходит. Для меня нет разницы в том, звучат ли мудрые слова в устах мусульманина или христианина, чтящего Писание и поклоняющегося Иисусу, — или любому иному проявлению Силы Бога, каким бы именем ни нарекали Его.
Полагаю, что есть лишь Единый — под всеми разноречиями людских верований!
Здесь ныне в этой стране мы видим, как в полном согласии живут многие народы, хотя и различны их верования. Если бы арабы начали уничтожать тех, кто веруют иначе, то — вместо процветания культуры, искусства и торговли — здесь были бы руины… А сейчас ведь — многие добровольно принимают ислам!
— Да, но это происходит потому, что рабы таким образом получают свободу.
А иные люди делают это, чтобы не платить пошлины за право исповедовать свою веру. Или — хотят иметь преимущества в своём положении в обществе…
— Да, ты прав, Олав: многие люди изо всего хотят извлекать «земную» выгоду, даже из своей религиозной жизни. Они полагают, что это даст им… счастье и успех…
Но счастье имеет иную природу и раскрывается через любовь к Богу — Всемогущему и Милостивому Господину всего!
— Но если Бог — один и един, как ты говоришь, то отчего существуют такие разные веры? Боги, которым поклоняются люди, — существуют ли на самом деле? Или — это просто следование традициям?
Отец рассказывал мне, что моя мать могла говорить с Богом. А ты можешь слышать Бога, задавать вопросы и получать ответы? Ты можешь научить меня этому?
— Я сам — нет. Но я нахожу ответы на свои вопросы к Нему — в священных книгах.
Если хочешь, то я приглашу к нам одного мудреца, суфия, который говорит, что понимает и слышит слова Аллаха. Тебе будет интересно побеседовать с ним!
* * *
Этого суфия звали Али Джамаль.— Скажи, почтенный, ты можешь слышать Аллаха? — спросил Олав.
— Да!
— А почему я не могу? Почему не могут другие люди?
… Али Джамаль немного помолчал, внимательно глядя на Олава, и ответил так:
— Бог говорит с человеком на языке сердца.
Тот, кто выучит этот язык, — способен понимать Бога.
Способность воспринимать Бога видящим и слышащим духовным сердцем — это простое и доступное каждому человеку умение! Оно легко обретается тем, кто умеет любить! Ты это уже умеешь! И совсем немногое должен ты ещё освоить, чтобы понимать Всевышнего!
— Но я не слышу Его слов, а так хочу! У меня — столько вопросов к Богу!
— Не спеши. Ты обязательно услышишь!
А пока ты можешь ощущать Его Волю, как ощущаешь попутный ветер, который наполняет парус и даёт силу двигаться судну. Или же, наоборот, — как предостережение перед бурей на море, когда сгущаются тёмные тучи и налетают порывы ветра.
Всё вокруг тебя — со временем — станет раскрытой книгой, в которой ты увидишь Его Божественные указания и научишься их понимать.
Ты поймёшь, что Божественная Сила — всегда пребывает в тебе самом, в глубинах духовного сердца!
Но должно произойти ещё несколько событий в твоей жизни — прежде, чем ты ощутишь Его Силу во всей полноте.
… И Олав постепенно учился всему этому — так же, как может учиться каждый человек. Он перемещал свой центр восприятия мира — в грудную клетку, где не только осуществляется дыхание и бьётся сердце, но и рождается любовь.
А любовью — душа может охватывать и обнимать всё, что видит вокруг! И тогда — сердце духовное может развиваться: расти, становиться огромным!
Особенно хорошо это получалось у Олава в открытом море в хорошую погоду. Ему казалось, что он может охватить своей любовью — и всё море, и все земли! И — его любовь может дотронуться даже до тех мест, где он жил прежде! И он может обнять своих мать и отца, хотя они уже покинули этот мир. И — многих других людей обнять, которых он любил и уважал! И — ещё множество других, которых он никогда не видел!…
В этой его любви была нежность утреннего солнечного света. А также — росла сила, подобная мощи океана! В ней присутствовал Бог, сотворивший всё это и любящий всё и всех!
Казалось, ещё чуть-чуть — и можно будет услышать ответы на все вопросы, понять все превратности человеческих судеб… Но этого не происходило, и ощущение счастья от Единства с Всесильным Владыкой мира исчезало на время. И тогда возвращалось привычное восприятие обычного мира материи и людей…
* * *
Однажды Амин Абдульхади спросил Али Джамаля:— Скажи, какую судьбу Олава ты видишь? Оставит ли он меня? Он так рвётся вернуться в те края, где он родился и рос… А я ощущаю, что, если позволю ему это, то больше никогда его не увижу. Вправе ли я его удерживать?
— Этот юноша, данный тебе на воспитание Аллахом, — особенный. Даже я — тот, кто всю жизнь идёт к Свету, — не всё могу понять в его судьбе. Ибо он есть Пришедший из Источника этого Света!…
Скоро он сам всё узнает о себе, но не теперь. Ещё одно важное событие должно совершиться в его жизни прежде. И тогда — он вспомнит свою Божественную Природу и будет сам нести Свет Истины в этот мир!
Но мне не дано право вмешиваться в его судьбу, я могу лишь немного ему помочь и кое-чему научить.
Зато могу утешить тебя: ты покинешь эту жизнь и встретишь переход в иные миры — на его руках.
* * *
Прошло немало лет. Олав плавал с торговыми миссиями по всему Средиземному морю. Он вёл торговые дела с некоторыми европейскими государствами, отправляясь во всё более дальние морские походы. Олав собрал на своём судне команду из преданных ему отважных моряков, каждый из которых стал ему верным другом.
Он знал, что ему предстоит путь на север! Он знал это так, как знают волю Бога и ждал лишь времени, когда этому пора будет свершиться.
Благодаря урокам Али Джамаля, Олав научился не только ощущать Волю Бога. Он теперь, обращаясь с вопросами к Богу, мог слышать Его советы и указания. И — всё ярче ощущал Его Любовь и Силу, как и Его постоянное присутствие.
Когда заменивший ему отца Амин Абдульхади покинул этот мир, Олав понял, что Бог наполняет попутным ветром новый курс его судьбы.
Глава четвёртая:
По пути на север
Тишина. Туман над маленьким озерцом, приютившимся между холмов, поросших соснами. Здесь когда-то Óдин начал рассказывать мне эту Свою сагу.
И вот — Он вновь наполнил обнимающую со всех сторон тишину Своими словами:
— Тебе хорошо слышно Меня в этой тишине? Готова ли ты услышать следующую главу саги?
… Присутствие Óдина стало нарастать, подобно поднимающейся океанской волне, и окутало со всех сторон.
Он продолжил рассказ:
И вот — Он вновь наполнил обнимающую со всех сторон тишину Своими словами:
— Тебе хорошо слышно Меня в этой тишине? Готова ли ты услышать следующую главу саги?
… Присутствие Óдина стало нарастать, подобно поднимающейся океанской волне, и окутало со всех сторон.
Он продолжил рассказ:
* * *
Олав остановил своё судно в маленьком портовом городке. Это была вынужденная остановка, чтобы пополнить запасы провизии перед последним большим переходом.
Незадолго до этого дня члены команды Олава наполнили из очень чистой небольшой речки все ёмкости для пресной воды.
Теперь же — в городе — они закупили всё остальное необходимое.
Но отчего-то у Олава было ощущение, что он должен сделать здесь ещё нечто важное.
Товарищи Олава удивлялись: зачем они уже третий день торчат в этой «вонючей дыре». Но они привыкли доверять Олаву и ждали.
Олав тоже ждал хоть какого-то знака от Бога, чтобы двинуться в путь. Или же — ясного объяснения: что ещё нужно тут сделать. Пока он услышал лишь такое указание: «Ты должен оставаться здесь, чтобы заплатить свои последние долги. Тогда дорога ваша будет чиста и светла!».
Олав никогда не брал деньги в долг. Он был воспитан приёмным отцом с пониманием того, что быть должником в большом или в малом — это тяжкое бремя, которое мешает правильно жить, не позволяя ощущать себя свободным. А не отданные долги, кроме того, ещё и осложняют судьбу человека.
Но Олав не понимал, что же он сейчас должен сделать?
«Когда же мы, наконец, отправляемся?» — этот вопрос готов был сорваться с уст каждого из его товарищей, но они хранили молчание.
— Уже скоро… Готовьтесь к отплытию. Я только должен пройтись по городу ещё раз, — сказал Олав.
… Он решил побыть немного в одиночестве, чтобы попробовать понять: что же он должен здесь увидеть, услышать или отдать?…
Грязные тесные улочки, смрадные запахи, шум, суета и грубые крики… И — никакого указания от Бога!
Олав решительно зашагал обратно к морю. Свежий морской ветер словно смывал нечистоты этого душного и тесного городка. Олав размышлял: «Довольно ждать! Нам пора отправляться в путь! Если что-то ещё должно быть сделано — то Бог укажет на это явно!»
Около одного из судов, стоявших на причале, он услышал такой разговор:
— Не нужен ли вам лоцман? Я могу провести судно туда, куда вам нужно.
— Проваливай, нищий старик! Ты едва видишь у себя под ногами! Если ты и был когда-то лоцманом, то теперь тебе пришло время прокладывать себе путь на тот свет! Освободи место под солнцем молодым! — говоривший разразился хохотом.
… Старик молча отвернулся и направился к следующему судну.
Олав решил дать этому старику несколько золотых монет и прибавил шаг.
И вдруг — он узнал в этом человеке кормщика Вагни!
Радость от наступившего наконец понимания охватила Олава! Он окрикнул:
— Ты нужен мне, кормщик Вагни! Мы плывём на север, и путь наш долог и опасен. Хочешь ли ты отправиться со мной? — Олав говорил на родном для Вагни языке, звуки которого тот давно не слышал.
Вагни обернулся. В его потускневшем взгляде и ссутулившемся теле вдруг словно пробудился прежний могучий и спокойный моряк! Появилась надежда! Она словно медленно всплывала из морских глубин — надежда на свободу от этой унизительной нищенской жизни на чужбине… И — то была надежда на путь домой… Он не узнал Олава: ведь прошло больше двадцати лет…
— Помнишь ли ты мальчика Олава, которому дважды спас жизнь, кормщик?
— Так ты тогда выжил?!
Ты возвращаешься и готов взять меня с собой?
— Да!
… Олав обнял Вагни, всё ещё не верящего до конца в своё счастье.
Мальчик лет десяти-двенадцати на вид, разносивший мелкий товар на лотке, прикреплённом ремнём через плечо, слышал разговор Олава и Вагни. Он понимал слова чужого здесь, но родного и для него языка. Он произнёс, обращаясь к Олаву:
— Возьми и меня, господин! Меня зовут Рун, я буду скальдом в твоих битвах и на твоих пирах! Я «пил мёд Óдина» и умею слагать героические песни! Не смотри, что я такой худой! Это — только с виду! Я не буду тебе обузой! Я буду прославлять твои подвиги и твою доброту! Я — тоже с севера! Возьми и меня! Если вы отплываете прямо теперь, то мой хозяин не сможет меня поймать и никогда не найдёт!
… Это было неожиданно для Олава: ребёнок, к тому же ещё хилый и болезненный на вид…
Но он вспомнил себя-подростка на рынке рабов и подумал, что выглядел тогда не лучше.
Что ж, зато теперь он понял, о каких долгах ему было сказано Богом!
Олав выкупил мальчика у его хозяина.
Команда Олава пополнилась, и они, наконец, продолжили путь.
Незадолго до этого дня члены команды Олава наполнили из очень чистой небольшой речки все ёмкости для пресной воды.
Теперь же — в городе — они закупили всё остальное необходимое.
Но отчего-то у Олава было ощущение, что он должен сделать здесь ещё нечто важное.
Товарищи Олава удивлялись: зачем они уже третий день торчат в этой «вонючей дыре». Но они привыкли доверять Олаву и ждали.
Олав тоже ждал хоть какого-то знака от Бога, чтобы двинуться в путь. Или же — ясного объяснения: что ещё нужно тут сделать. Пока он услышал лишь такое указание: «Ты должен оставаться здесь, чтобы заплатить свои последние долги. Тогда дорога ваша будет чиста и светла!».
Олав никогда не брал деньги в долг. Он был воспитан приёмным отцом с пониманием того, что быть должником в большом или в малом — это тяжкое бремя, которое мешает правильно жить, не позволяя ощущать себя свободным. А не отданные долги, кроме того, ещё и осложняют судьбу человека.
Но Олав не понимал, что же он сейчас должен сделать?
«Когда же мы, наконец, отправляемся?» — этот вопрос готов был сорваться с уст каждого из его товарищей, но они хранили молчание.
— Уже скоро… Готовьтесь к отплытию. Я только должен пройтись по городу ещё раз, — сказал Олав.
… Он решил побыть немного в одиночестве, чтобы попробовать понять: что же он должен здесь увидеть, услышать или отдать?…
Грязные тесные улочки, смрадные запахи, шум, суета и грубые крики… И — никакого указания от Бога!
Олав решительно зашагал обратно к морю. Свежий морской ветер словно смывал нечистоты этого душного и тесного городка. Олав размышлял: «Довольно ждать! Нам пора отправляться в путь! Если что-то ещё должно быть сделано — то Бог укажет на это явно!»
Около одного из судов, стоявших на причале, он услышал такой разговор:
— Не нужен ли вам лоцман? Я могу провести судно туда, куда вам нужно.
— Проваливай, нищий старик! Ты едва видишь у себя под ногами! Если ты и был когда-то лоцманом, то теперь тебе пришло время прокладывать себе путь на тот свет! Освободи место под солнцем молодым! — говоривший разразился хохотом.
… Старик молча отвернулся и направился к следующему судну.
Олав решил дать этому старику несколько золотых монет и прибавил шаг.
И вдруг — он узнал в этом человеке кормщика Вагни!
Радость от наступившего наконец понимания охватила Олава! Он окрикнул:
— Ты нужен мне, кормщик Вагни! Мы плывём на север, и путь наш долог и опасен. Хочешь ли ты отправиться со мной? — Олав говорил на родном для Вагни языке, звуки которого тот давно не слышал.
Вагни обернулся. В его потускневшем взгляде и ссутулившемся теле вдруг словно пробудился прежний могучий и спокойный моряк! Появилась надежда! Она словно медленно всплывала из морских глубин — надежда на свободу от этой унизительной нищенской жизни на чужбине… И — то была надежда на путь домой… Он не узнал Олава: ведь прошло больше двадцати лет…
— Помнишь ли ты мальчика Олава, которому дважды спас жизнь, кормщик?
— Так ты тогда выжил?!
Ты возвращаешься и готов взять меня с собой?
— Да!
… Олав обнял Вагни, всё ещё не верящего до конца в своё счастье.
Мальчик лет десяти-двенадцати на вид, разносивший мелкий товар на лотке, прикреплённом ремнём через плечо, слышал разговор Олава и Вагни. Он понимал слова чужого здесь, но родного и для него языка. Он произнёс, обращаясь к Олаву:
— Возьми и меня, господин! Меня зовут Рун, я буду скальдом в твоих битвах и на твоих пирах! Я «пил мёд Óдина» и умею слагать героические песни! Не смотри, что я такой худой! Это — только с виду! Я не буду тебе обузой! Я буду прославлять твои подвиги и твою доброту! Я — тоже с севера! Возьми и меня! Если вы отплываете прямо теперь, то мой хозяин не сможет меня поймать и никогда не найдёт!
… Это было неожиданно для Олава: ребёнок, к тому же ещё хилый и болезненный на вид…
Но он вспомнил себя-подростка на рынке рабов и подумал, что выглядел тогда не лучше.
Что ж, зато теперь он понял, о каких долгах ему было сказано Богом!
Олав выкупил мальчика у его хозяина.
Команда Олава пополнилась, и они, наконец, продолжили путь.
* * *
Открытое море! Попутный ветер наполняет парус! Легко скользит судно по небольшим волнам. Олав уверенно держит кормовое весло. Рядом стоит Вагни. За несколько дней рядом с Олавом он словно помолодел.
Он уже рассказал и о том, как выжил тогда, после гибели драккара, как сумел вернуться, о новых походах викингов в земли франков, о том, как чуть не погиб здесь после тяжёлого ранения, о своей одинокой нелёгкой жизни на чужбине…
Олав тоже рассказал немного о своей жизни.
Вагни удивлялся тому, что видел на судне: тому, как дружно — бок о бок — работали в команде люди разных национальностей и вер.
Вагни спросил:
— В твоей команде есть христиане, ты не боишься предательства с их стороны?
— Я долго подбирал себе спутников из отважных моряков, чтобы отправиться в этот поход. Многих я выкупил из рабства. Многие прошли вместе со мной не один поход ещё тогда, когда я исполнял торговые поручения моего приёмного отца. Я доверяю каждому из них, и каждый из них предан мне.
А ты сам, Вагни, неужели ты стал ненавидеть тех людей, среди которых тебе пришлось жить? Ненависть ведь разрушает и здоровье, и сокрушает жизненный путь того, кто ненавидит, осуждает, презирает других!
— Ты говоришь так, как будто тебе по душе идеалы христиан?
— Кое-что в них я полагаю мудрым и справедливым! Я следую многим из заповедей Иисуса в жизни своей — и это делает её счастливой!
— Неужели ты поменял веру? Ты стал мусульманином? Или — христианином?
— Нет, Вагни! Я поменял веру — на Знание! — улыбнулся Олав. — И заповеди о любви, провозглашённые Иисусом, тоже ведь исходят из Единого Божественного Вечного Источника Истины!
— И ты до сих пор не расстался со своими детскими идеалами «справедливости»?
— Да, Вагни! Я не только не расстался с этими идеалами, но понял их глубинную Основу, которая лежит в Законах Всемогущего Творца всего этого мира!
Большинство людей привыкло всё делить на «своё» и «чужое».
При этом «своё» и «своих» нужно любить, защищать, уважать: своих детей, своих любимых женщин, свою страну, свою веру. У каждого человека может быть разный размер в понимании и ощущении этого «своего» мирка.
А вот то, что за пределами этого «своего», то — «чужое». И тогда — чужаков можно ненавидеть, презирать за то, что они — другие, живут иначе. У них можно отбирать силой земли и богатства…
И это называют «героизмом» и «подвигами»: отнять у «чужих» — для «своих»… Это порождает ненависть между людьми, странами, народами и приносит войны и другие беды в судьбы людей.
Важно понять То, Что существует над всем этим. А это — Единый Всемогущий Бог, Который создал и эту Землю — одну для всех — и эти моря и океаны — тоже одни для всех — и деревья, и травы, и рыб, и птиц, и живущих в лесах зверей, и самих людей, и солнце, которое восходит надо всеми нами и дарит свет, не делая различий.
Понимание этого позволяет перестать разделять мир на части и понять, что всё исходит от Него и существует для Него!
— Но возможно ли полюбить «чужих», как ты говоришь?
— Когда-то, ты, Вагни, ведь полюбил мальчика-чужака и учил его править драккаром, не так ли? И теперь — смотри как крепки мои руки и как легко мне определять курс по звёздам. Это ведь — плоды твоей любви!
Конечно — не только твоей, но и многих других людей.
А мой приёмный отец взял меня, «чужака», и воспитал как родного и любимого сына! Надеюсь, что я никогда не давал ему повода сожалеть об этом!
— Мне сложно понять тебя, Олав! Ты думаешь совсем не так, как все, кого я знал прежде! Видно, я слишком стар уже, чтобы меняться, но я попробую… — произнёс Вагни.
— Никогда не поздно стремиться понять Истину, Вагни!
— А ты уверен в том, что это и есть Истина?
— Я проверяю это своей жизнью! И Бог говорит со мной каждым событием, которое посылает в мою жизнь! И в твою жизнь — тоже, Вагни! В конце концов, я смог отыскать тебя в этом городишке — благодаря Его указанию! И вот — перед нами сейчас открыт простор для новых открытий и свершений!
Он уже рассказал и о том, как выжил тогда, после гибели драккара, как сумел вернуться, о новых походах викингов в земли франков, о том, как чуть не погиб здесь после тяжёлого ранения, о своей одинокой нелёгкой жизни на чужбине…
Олав тоже рассказал немного о своей жизни.
Вагни удивлялся тому, что видел на судне: тому, как дружно — бок о бок — работали в команде люди разных национальностей и вер.
Вагни спросил:
— В твоей команде есть христиане, ты не боишься предательства с их стороны?
— Я долго подбирал себе спутников из отважных моряков, чтобы отправиться в этот поход. Многих я выкупил из рабства. Многие прошли вместе со мной не один поход ещё тогда, когда я исполнял торговые поручения моего приёмного отца. Я доверяю каждому из них, и каждый из них предан мне.
А ты сам, Вагни, неужели ты стал ненавидеть тех людей, среди которых тебе пришлось жить? Ненависть ведь разрушает и здоровье, и сокрушает жизненный путь того, кто ненавидит, осуждает, презирает других!
— Ты говоришь так, как будто тебе по душе идеалы христиан?
— Кое-что в них я полагаю мудрым и справедливым! Я следую многим из заповедей Иисуса в жизни своей — и это делает её счастливой!
— Неужели ты поменял веру? Ты стал мусульманином? Или — христианином?
— Нет, Вагни! Я поменял веру — на Знание! — улыбнулся Олав. — И заповеди о любви, провозглашённые Иисусом, тоже ведь исходят из Единого Божественного Вечного Источника Истины!
— И ты до сих пор не расстался со своими детскими идеалами «справедливости»?
— Да, Вагни! Я не только не расстался с этими идеалами, но понял их глубинную Основу, которая лежит в Законах Всемогущего Творца всего этого мира!
Большинство людей привыкло всё делить на «своё» и «чужое».
При этом «своё» и «своих» нужно любить, защищать, уважать: своих детей, своих любимых женщин, свою страну, свою веру. У каждого человека может быть разный размер в понимании и ощущении этого «своего» мирка.
А вот то, что за пределами этого «своего», то — «чужое». И тогда — чужаков можно ненавидеть, презирать за то, что они — другие, живут иначе. У них можно отбирать силой земли и богатства…
И это называют «героизмом» и «подвигами»: отнять у «чужих» — для «своих»… Это порождает ненависть между людьми, странами, народами и приносит войны и другие беды в судьбы людей.
Важно понять То, Что существует над всем этим. А это — Единый Всемогущий Бог, Который создал и эту Землю — одну для всех — и эти моря и океаны — тоже одни для всех — и деревья, и травы, и рыб, и птиц, и живущих в лесах зверей, и самих людей, и солнце, которое восходит надо всеми нами и дарит свет, не делая различий.
Понимание этого позволяет перестать разделять мир на части и понять, что всё исходит от Него и существует для Него!
— Но возможно ли полюбить «чужих», как ты говоришь?
— Когда-то, ты, Вагни, ведь полюбил мальчика-чужака и учил его править драккаром, не так ли? И теперь — смотри как крепки мои руки и как легко мне определять курс по звёздам. Это ведь — плоды твоей любви!
Конечно — не только твоей, но и многих других людей.
А мой приёмный отец взял меня, «чужака», и воспитал как родного и любимого сына! Надеюсь, что я никогда не давал ему повода сожалеть об этом!
— Мне сложно понять тебя, Олав! Ты думаешь совсем не так, как все, кого я знал прежде! Видно, я слишком стар уже, чтобы меняться, но я попробую… — произнёс Вагни.
— Никогда не поздно стремиться понять Истину, Вагни!
— А ты уверен в том, что это и есть Истина?
— Я проверяю это своей жизнью! И Бог говорит со мной каждым событием, которое посылает в мою жизнь! И в твою жизнь — тоже, Вагни! В конце концов, я смог отыскать тебя в этом городишке — благодаря Его указанию! И вот — перед нами сейчас открыт простор для новых открытий и свершений!
Глава пятая:
Олав и Анника
Олав и Анника
Мы сидим в лесу у костра. Его ровный огонь дарит тепло и уют.
Сейчас — прохладное весеннее утро. Солнышко ещё только-только поднимается над горизонтом. Пробуждается новый день. Птицы встречают рассвет своими песнями, которые украшают лесную тишину.
Óдин начал говорить:
— Любовь между душой и Богом обычно имеет историю не в одну земную жизнь. Тебя Я тоже опекаю не с последнего рождения — как и многих-многих других.
Я и в этой твоей жизни следил за твоим развитием, купал в Моих озёрах, учил восхищаться красотой и любить всё вокруг! Я сидел рядом с тобой, ещё не замеченный, не узнанный тобою, — не у одного костра…
А потом — долгие годы твоего познания соединяли нас всё прочнее.
И теперь Я рассказываю тебе истории о любви земной и Небесной. Я вновь и вновь обнимаю тебя и каждого, читающего эти строки, — Волнами Моей Нежности!
Я хочу обнимать всех Моим Светом и погружать в Мои Глубины на волнах эмоций героев этой саги!
Пусть же звучат слова, в которых слышны крики чаек и ощутим плеск волн о борт судна!
Пусть достигает до каждой души благоухание цветов и солёный вкус морских брызг!
Пусть простор Моих северных земель станет столь явен, что, даже лишь читая, можно расширяться над ним, любя каждый камешек, каждую сосенку, нашедшую силы закрепиться на каменистом утёсе и устоять под суровыми порывами зимних ветров!
… Перед моим внутренним взором Óдин легко разворачивает картину Его северных земель. Гранитные скалы поднимаются по обе стороны фиорда, Струи водопадов кое-где падают с каменных уступов, на обрывистых склонах удерживают сильными корнями свои тела сосны, зеркальная гладь воды отражает небо с лёгким кружевом белых облачков…
Мы словно летим сознаниями над поверхностью этого водного зеркала! Я начинаю слышать плеск вёсел…
Сейчас — прохладное весеннее утро. Солнышко ещё только-только поднимается над горизонтом. Пробуждается новый день. Птицы встречают рассвет своими песнями, которые украшают лесную тишину.
Óдин начал говорить:
— Любовь между душой и Богом обычно имеет историю не в одну земную жизнь. Тебя Я тоже опекаю не с последнего рождения — как и многих-многих других.
Я и в этой твоей жизни следил за твоим развитием, купал в Моих озёрах, учил восхищаться красотой и любить всё вокруг! Я сидел рядом с тобой, ещё не замеченный, не узнанный тобою, — не у одного костра…
А потом — долгие годы твоего познания соединяли нас всё прочнее.
И теперь Я рассказываю тебе истории о любви земной и Небесной. Я вновь и вновь обнимаю тебя и каждого, читающего эти строки, — Волнами Моей Нежности!
Я хочу обнимать всех Моим Светом и погружать в Мои Глубины на волнах эмоций героев этой саги!
Пусть же звучат слова, в которых слышны крики чаек и ощутим плеск волн о борт судна!
Пусть достигает до каждой души благоухание цветов и солёный вкус морских брызг!
Пусть простор Моих северных земель станет столь явен, что, даже лишь читая, можно расширяться над ним, любя каждый камешек, каждую сосенку, нашедшую силы закрепиться на каменистом утёсе и устоять под суровыми порывами зимних ветров!
… Перед моим внутренним взором Óдин легко разворачивает картину Его северных земель. Гранитные скалы поднимаются по обе стороны фиорда, Струи водопадов кое-где падают с каменных уступов, на обрывистых склонах удерживают сильными корнями свои тела сосны, зеркальная гладь воды отражает небо с лёгким кружевом белых облачков…
Мы словно летим сознаниями над поверхностью этого водного зеркала! Я начинаю слышать плеск вёсел…
* * *
Судно плавно скользит по водам, вплывая в фиорд. Ровны и слажены движения гребцов. Гранитные скалы, кое-где поросшие деревьями, словно проплывают слева и справа…
Впереди открывается вход в небольшую бухту. Здесь, укрытые от ветров мощными утёсами, приютились низкие и длинные дома викингов.
Не многие купцы отваживались входить в эти фиорды. Те, кто жили здесь, привыкли брать сами то, что везли купеческие суда, с помощью оружия. Не малой отвагой и силой должен был обладать тот, кто посмеет предложить здесь свои товары, да ещё такие, которые вёз Олав.
Лёгкое и подвижное судно, словно чайка, влетело в бухту. Сходни легли на мелкую гальку.
Олав сошёл навстречу вооружённым людям, выбежавшим из домов навстречу незнакомцам.
Он произнёс:
— Мы пришли с миром! Из далёких странствий привёз я свои товары: золотая пшеница и белое зерно риса, ткани и украшения. Если позволит властитель этих земель, то я предложу купить всё то, что понравится ему, — его воинам и их матерям и жёнам!
… Ярл Ингвар — глава рода и правитель здешней общины, владыка этих земель и нескольких кораблей-драккаров — сам вышел навстречу:
— Что ж, купец, неси свои товары, мы на них посмотрим!
… Товарищи Олава стали спускать сундуки и мешки и раскладывать товары в главном доме поселения.
Тем временем ярл спросил Олава:
— Почему ты не боишься, что я отберу всё, что ты привёз, — и твою жизнь в придачу?
— Те, кто живут в страхе, сидят по своим домам, а не бороздят океаны! Ты — воин! И ты знаешь, что страх приводит к поражению в битве!
Но не только на поле битвы страх разрушителен! Он повергает к гибели все начинания.
Отважные же — «плывут за горизонт»! И Бог стоит за их спинами как Защитник и указывает путь!
Если мы поладим миром, то я вновь приду — и через год, и через два в твою гостеприимную гавань и привезу новые диковинные товары, которые пошлёт мне судьба.
— Ты — смел и красиво говоришь! Мы уважаем смелых! Ты прав: я с удовольствием услышу тебя ещё не раз!
… Тем временем, стали слышны восторженные возгласы женщин, перебиравших разложенные на столах ткани и украшения.
Впереди открывается вход в небольшую бухту. Здесь, укрытые от ветров мощными утёсами, приютились низкие и длинные дома викингов.
Не многие купцы отваживались входить в эти фиорды. Те, кто жили здесь, привыкли брать сами то, что везли купеческие суда, с помощью оружия. Не малой отвагой и силой должен был обладать тот, кто посмеет предложить здесь свои товары, да ещё такие, которые вёз Олав.
Лёгкое и подвижное судно, словно чайка, влетело в бухту. Сходни легли на мелкую гальку.
Олав сошёл навстречу вооружённым людям, выбежавшим из домов навстречу незнакомцам.
Он произнёс:
— Мы пришли с миром! Из далёких странствий привёз я свои товары: золотая пшеница и белое зерно риса, ткани и украшения. Если позволит властитель этих земель, то я предложу купить всё то, что понравится ему, — его воинам и их матерям и жёнам!
… Ярл Ингвар — глава рода и правитель здешней общины, владыка этих земель и нескольких кораблей-драккаров — сам вышел навстречу:
— Что ж, купец, неси свои товары, мы на них посмотрим!
… Товарищи Олава стали спускать сундуки и мешки и раскладывать товары в главном доме поселения.
Тем временем ярл спросил Олава:
— Почему ты не боишься, что я отберу всё, что ты привёз, — и твою жизнь в придачу?
— Те, кто живут в страхе, сидят по своим домам, а не бороздят океаны! Ты — воин! И ты знаешь, что страх приводит к поражению в битве!
Но не только на поле битвы страх разрушителен! Он повергает к гибели все начинания.
Отважные же — «плывут за горизонт»! И Бог стоит за их спинами как Защитник и указывает путь!
Если мы поладим миром, то я вновь приду — и через год, и через два в твою гостеприимную гавань и привезу новые диковинные товары, которые пошлёт мне судьба.
— Ты — смел и красиво говоришь! Мы уважаем смелых! Ты прав: я с удовольствием услышу тебя ещё не раз!
… Тем временем, стали слышны восторженные возгласы женщин, перебиравших разложенные на столах ткани и украшения.
* * *
Анника была единственной дочерью ярла Ингвара.
Она была прекрасна, как нежный и изящный весенний цветок: стройная, с длинными очень светлыми волосами до пояса, которые были перехвачены тонкой тесьмой вокруг головы. Её голубые глаза были — под цвет неба в ясную погоду. На ней было белое платье с тонкой вышивкой синими цветками вокруг ворота. Плетёный из нитей пояс охватывал тонкую талию.
Хрупкая и нежная среди всех окружающих её здесь людей — она была другой, особенной...
Она увидела Олава...
Теперь она больше не смотрела на парчу и драгоценные камни, на изысканные узоры на пряжках, на разнообразные ожерелья, бусы и серьги, на затейливые переплетения цепочек. Теперь она смотрела только на него, пока их взгляды не встретились.
А когда их взгляды встретились — случилось то, что люди именуют словами «любовь с первого взгляда». Зажглось то сияние в душах, которое притягивает их друг к другу!
… Тишина плыла над миром, в котором нежной любовью соединились эти двое! Для них больше не существовало ни суеты вокруг, ни разговоров других людей… Она нашла его — своего желанного мужчину! Он нашёл её — свою прекрасную женщину!
— Кто это? — спросил Олав у ярла Ингвара спустя время, показавшееся ему вечностью.
— Это — моя дочь Анника. Не смотри на неё так: она — не про тебя, купец! Я отдам её замуж за властителя соседних земель. Это родство сулит мне великие удачи! Я стану конунгом — верховным правителем всех здешних ярлов!
… Олав не ответил… Прежде — он должен был быть уверен в её желании соединить с ним свою жизнь.
А тогда… Тогда — уже не будет преград!
Она была прекрасна, как нежный и изящный весенний цветок: стройная, с длинными очень светлыми волосами до пояса, которые были перехвачены тонкой тесьмой вокруг головы. Её голубые глаза были — под цвет неба в ясную погоду. На ней было белое платье с тонкой вышивкой синими цветками вокруг ворота. Плетёный из нитей пояс охватывал тонкую талию.
Хрупкая и нежная среди всех окружающих её здесь людей — она была другой, особенной...
Она увидела Олава...
Теперь она больше не смотрела на парчу и драгоценные камни, на изысканные узоры на пряжках, на разнообразные ожерелья, бусы и серьги, на затейливые переплетения цепочек. Теперь она смотрела только на него, пока их взгляды не встретились.
А когда их взгляды встретились — случилось то, что люди именуют словами «любовь с первого взгляда». Зажглось то сияние в душах, которое притягивает их друг к другу!
… Тишина плыла над миром, в котором нежной любовью соединились эти двое! Для них больше не существовало ни суеты вокруг, ни разговоров других людей… Она нашла его — своего желанного мужчину! Он нашёл её — свою прекрасную женщину!
— Кто это? — спросил Олав у ярла Ингвара спустя время, показавшееся ему вечностью.
— Это — моя дочь Анника. Не смотри на неё так: она — не про тебя, купец! Я отдам её замуж за властителя соседних земель. Это родство сулит мне великие удачи! Я стану конунгом — верховным правителем всех здешних ярлов!
… Олав не ответил… Прежде — он должен был быть уверен в её желании соединить с ним свою жизнь.
А тогда… Тогда — уже не будет преград!
* * *
Ярл Ингвар пригласил Олава и его команду остаться гостями на несколько дней для отдыха после долгого морского похода. Ещё он решил устроить веселье — состязание между соратниками Олава и своими воинами. Ему хотелось показать своё превосходство над этими чужестранцами.
Олав не возражал, ибо и его товарищи были не против отдохнуть здесь, поучаствовать в состязании и продемонстрировать мастерство владения мечами и луками.
В день состязания, пока все стали готовиться к турниру Олав и Анника отошли к берегу, где можно было поговорить наедине, укрывшись от любопытных взглядов.
Главное меж ними уже было сказано — и словами, и взглядами, и прикосновениями, и нежностью любви, которая разгоралась всё сильнее!
Анника смотрела на него так, что у Олава больше не было сомнений в том, что судьба подарила ему любовь, удвоенную взаимностью!
Они стали жить словно в ином мире, который озарял всё вокруг усиливающимся состоянием счастья, взаимопроникновения и слияния душ в сияющем Свете!
— Расскажи мне о себе, Олав! Я хочу всё о тебе знать! Как ты рос, где ты жил, что важно для тебя?
— А ты сама совсем не рассказала о себе.
— Ты и так видишь меня, как на ладони. Моя жизнь была так проста, что нечего рассказывать! Годы текли — похожие один на другой. Я радовалась наступающей весне, стаям лебедей, пролетающих над домом, первым распускающимся цветам… Потом наступало лето, и ласковое солнышко согревало меня вместе со всей природой, которая тоже радовалось короткому северному теплу. Потом — осень и зима, вечера у яркого пламени очага за рукодельем… Мне нечего рассказать… А ты — столько всего повидал и знаешь!
— Я родился в этих северных землях, но далеко к востоку отсюда, рано остался сиротой и был заброшен судьбой в южные края. Там один человек, ставший мне приёмным отцом, воспитывал и учил меня.
— Какому Богу ты поклоняешься? Как мне молиться о твоём благополучии и защите для тебя?
— В своих странствиях я смог изучить многие верования в разных странах и у разных народов.
С той поры — я признаю владычество Единого Бога, управляющего всем Мирозданием. Не важно: именуют ли Его Óдином, Аллахом или Элохимом! Думаю, что для каждого народа Он направляет к людям Своих Посланцев, поэтому так много Тех, Кого называют Богами. Но знающие Изначального — как Истину, Мудрость, Любовь, Совершенство и Всемогущество — знают и то, что, как все реки, моря и океаны состоят из вод, так и все верования подобны звукам разных языков для обозначения Единой Творящей Божественной Силы.
Есть кое-что, что люди добавили сами в легенды о Богах и их Посланцах — и оттого многие извращения Истины произошли в верованиях людей.
Это подобно отражению в воде: в безветренную погоду оно совершенно, но рябь на воде вносит искажения, сильные же волны уже не позволяют ничего увидеть. Но от этого не перестаёт существовать то, что отражается, — независимо оттого, видимо отражение или же нет.
— Как хорошо ты говоришь, Олав! Скажи: как ты решился приплыть сюда с такими богатыми товарами?
— Долгие годы я мечтал вернуться сюда. Я собрал команду отважных моряков и моих верных друзей. Я познакомлю тебя с каждым из них! Мы останавливались уже во многих местах — и никто не стал чинить препятствий миру и дружеству, которые я предлагаю.
— И везде прекрасные женщины не сводили с тебя влюблённых глаз? — пошутила Анника.
— Возможно… Но я нашёл — именно тебя!
Любовь — это самое прекрасное состояние души человека! И ты подарила мне это счастье — любить тебя!
— Отчего ты не стремишься участвовать в этом состязании, устроенном моим отцом? Твои друзья тоже хотят этого развлечения! Ты не боишься показаться слабым? Тебе вправду хочется быть со мной, а не там?
— Да. Мне хочется быть с тобой и не разлучаться ни на минуту!
Я неплохо владею и мечом, и луком, но полагаю, что оружие не следует применять без крайней необходимости. Я не боюсь показаться слабым потому, что знаю свою силу. Но я несколько раз видел, как погибали дорогие мне люди…
Мне сложно сейчас объяснить это тебе словами. Но я выучил закон Творящего, который призывает не причинять напрасный вред никому.
Без крайней необходимости не следует срывать даже маленький цветочек!
Вот сейчас, глядя на эти незабудки у воды, я вижу в каждой из них маленькое проявление удивительной красоты всей Земли — этого прекрасного Творения Бога!
А ведь растения не только проявляют красоту Творения, наслаждающую нас, но также своими плодами питают нашу плоть — и через это их сила вливается в силу души каждого из нас.
А страдание и боль убиваемых животных или гибель людей от вражды меж ними — это, на мой взгляд, нарушает Законы, которые угодны Повелителю, создавшему всё это.
— Разве на Земле возможно Совершенство?
— Разве ты можешь сомневаться в этом, испытывая то блаженство любви, которая соединила нас с тобой?
… Они обнялись и соединили уста.
После, когда они продолжили беседу, Олав говорил:
— Важно понять, что то, что люди почитают идеалом для себя, — не всегда на самом деле приближает их к подлинному Совершенству.
Многие считают доброту и милосердие — слабостью, а силу, жестокость, уверенность в своём праве мстить — доблестью… Эти убеждения — не просто изменить…
Победы в этом турнире потешат гордость многих, для кого-то они послужат уроками в искусстве вести бой, а для кого-то станут причиной для зависти…
— Но ведь этот турнир никому не нанесёт вреда? Если же ты победишь, то отец скорее согласится отдать меня тебе в жёны!
— Не уверен в этом, Анника, но можно попробовать. Что ж, пусть будет это состязание и для меня! Пойдём!
… Они, взявшись за руки, радостно направились к собравшейся толпе зрителей и участников. Ярл неодобрительно смотрел на дочь. Но она смело и уверенно встретила взгляд отца. Счастье и любовь сделали её бесстрашной. Ярл понял, что ему не просто будет теперь добиться от дочери послушания и пожалел о том, что затеял это веселье. Но было уже поздно.
Олав не возражал, ибо и его товарищи были не против отдохнуть здесь, поучаствовать в состязании и продемонстрировать мастерство владения мечами и луками.
В день состязания, пока все стали готовиться к турниру Олав и Анника отошли к берегу, где можно было поговорить наедине, укрывшись от любопытных взглядов.
Главное меж ними уже было сказано — и словами, и взглядами, и прикосновениями, и нежностью любви, которая разгоралась всё сильнее!
Анника смотрела на него так, что у Олава больше не было сомнений в том, что судьба подарила ему любовь, удвоенную взаимностью!
Они стали жить словно в ином мире, который озарял всё вокруг усиливающимся состоянием счастья, взаимопроникновения и слияния душ в сияющем Свете!
— Расскажи мне о себе, Олав! Я хочу всё о тебе знать! Как ты рос, где ты жил, что важно для тебя?
— А ты сама совсем не рассказала о себе.
— Ты и так видишь меня, как на ладони. Моя жизнь была так проста, что нечего рассказывать! Годы текли — похожие один на другой. Я радовалась наступающей весне, стаям лебедей, пролетающих над домом, первым распускающимся цветам… Потом наступало лето, и ласковое солнышко согревало меня вместе со всей природой, которая тоже радовалось короткому северному теплу. Потом — осень и зима, вечера у яркого пламени очага за рукодельем… Мне нечего рассказать… А ты — столько всего повидал и знаешь!
— Я родился в этих северных землях, но далеко к востоку отсюда, рано остался сиротой и был заброшен судьбой в южные края. Там один человек, ставший мне приёмным отцом, воспитывал и учил меня.
— Какому Богу ты поклоняешься? Как мне молиться о твоём благополучии и защите для тебя?
— В своих странствиях я смог изучить многие верования в разных странах и у разных народов.
С той поры — я признаю владычество Единого Бога, управляющего всем Мирозданием. Не важно: именуют ли Его Óдином, Аллахом или Элохимом! Думаю, что для каждого народа Он направляет к людям Своих Посланцев, поэтому так много Тех, Кого называют Богами. Но знающие Изначального — как Истину, Мудрость, Любовь, Совершенство и Всемогущество — знают и то, что, как все реки, моря и океаны состоят из вод, так и все верования подобны звукам разных языков для обозначения Единой Творящей Божественной Силы.
Есть кое-что, что люди добавили сами в легенды о Богах и их Посланцах — и оттого многие извращения Истины произошли в верованиях людей.
Это подобно отражению в воде: в безветренную погоду оно совершенно, но рябь на воде вносит искажения, сильные же волны уже не позволяют ничего увидеть. Но от этого не перестаёт существовать то, что отражается, — независимо оттого, видимо отражение или же нет.
— Как хорошо ты говоришь, Олав! Скажи: как ты решился приплыть сюда с такими богатыми товарами?
— Долгие годы я мечтал вернуться сюда. Я собрал команду отважных моряков и моих верных друзей. Я познакомлю тебя с каждым из них! Мы останавливались уже во многих местах — и никто не стал чинить препятствий миру и дружеству, которые я предлагаю.
— И везде прекрасные женщины не сводили с тебя влюблённых глаз? — пошутила Анника.
— Возможно… Но я нашёл — именно тебя!
Любовь — это самое прекрасное состояние души человека! И ты подарила мне это счастье — любить тебя!
— Отчего ты не стремишься участвовать в этом состязании, устроенном моим отцом? Твои друзья тоже хотят этого развлечения! Ты не боишься показаться слабым? Тебе вправду хочется быть со мной, а не там?
— Да. Мне хочется быть с тобой и не разлучаться ни на минуту!
Я неплохо владею и мечом, и луком, но полагаю, что оружие не следует применять без крайней необходимости. Я не боюсь показаться слабым потому, что знаю свою силу. Но я несколько раз видел, как погибали дорогие мне люди…
Мне сложно сейчас объяснить это тебе словами. Но я выучил закон Творящего, который призывает не причинять напрасный вред никому.
Без крайней необходимости не следует срывать даже маленький цветочек!
Вот сейчас, глядя на эти незабудки у воды, я вижу в каждой из них маленькое проявление удивительной красоты всей Земли — этого прекрасного Творения Бога!
А ведь растения не только проявляют красоту Творения, наслаждающую нас, но также своими плодами питают нашу плоть — и через это их сила вливается в силу души каждого из нас.
А страдание и боль убиваемых животных или гибель людей от вражды меж ними — это, на мой взгляд, нарушает Законы, которые угодны Повелителю, создавшему всё это.
— Разве на Земле возможно Совершенство?
— Разве ты можешь сомневаться в этом, испытывая то блаженство любви, которая соединила нас с тобой?
… Они обнялись и соединили уста.
После, когда они продолжили беседу, Олав говорил:
— Важно понять, что то, что люди почитают идеалом для себя, — не всегда на самом деле приближает их к подлинному Совершенству.
Многие считают доброту и милосердие — слабостью, а силу, жестокость, уверенность в своём праве мстить — доблестью… Эти убеждения — не просто изменить…
Победы в этом турнире потешат гордость многих, для кого-то они послужат уроками в искусстве вести бой, а для кого-то станут причиной для зависти…
— Но ведь этот турнир никому не нанесёт вреда? Если же ты победишь, то отец скорее согласится отдать меня тебе в жёны!
— Не уверен в этом, Анника, но можно попробовать. Что ж, пусть будет это состязание и для меня! Пойдём!
… Они, взявшись за руки, радостно направились к собравшейся толпе зрителей и участников. Ярл неодобрительно смотрел на дочь. Но она смело и уверенно встретила взгляд отца. Счастье и любовь сделали её бесстрашной. Ярл понял, что ему не просто будет теперь добиться от дочери послушания и пожалел о том, что затеял это веселье. Но было уже поздно.
* * *
Всё поселение от мала до велика собралось посмотреть на поединки. Даже женщины с грудными младенцами пришли взглянуть на то, как сражаются иноземцы.
Среди друзей Олава было несколько уроженцев Африки, и их тёмная кожа была предметом удивления. Ещё — всем было интересно вооружение товарищей Олава: их более лёгкие мечи и сабли, также — переливающиеся, как чешуя рыб, тонкие кольчуги.
Выдержат ли эти доспехи тяжёлые удары? Как умеют биться эти иноземцы?
Вначале состязались в стрельбе из лука.
Потом начались поединки на мечах. Проигравший — выбывал, выигравший — продолжал состязание.
Олав стал победителем. Никто не мог соперничать с ним в молниеносности ударов и защит. Казалось, что он угадывал каждое движение соперника прежде, чем тот успевал его совершить. Его атаки были точны настолько, что он не наносил даже небольших ран, а лишь чётко фиксировал положение, из которого дальнейшее движение клинка приведёт к гибели противника.
Вначале Ингвар хотел сам сразиться с этим купцом — чтобы проучить. Но видя, как один за другим оказываются побеждёнными его лучшие воины, принял решение не участвовать в состязании.
Вместе с другими он приветствовал победителя:
— Проси награду, купец! Ты, действительно, — могучий воин!
— Я прошу у тебя сокровище, прекраснее которого нет в целом свете! Отдай мне в жёны свою дочь, ярл Ингвар!
— Ты — дерзок, чужестранец! Такие дела не решаются столь быстро!
Ты привезёшь мне большой выкуп за мою дочь! Это твоё судно, наполненное лишь золотом и драгоценностями, ты приведёшь в эту гавань вновь! И лишь тогда мы отпразднуем свадьбу. Конечно, то, что ныне не раскупили мои люди, ты оставишь мне как задаток. Ты обещал придти сюда вновь, и я буду ждать тебя через год. Достаточно ли ты богат, чтобы собрать такой выкуп?
— У меня достаточно золота и драгоценностей, чтобы исполнить это. Но позволь своей дочери теперь же стать мне женой. Моё слово столь же верно, как и удары моего клинка. А потом ты получишь то, что желаешь!
— Нет, купец! Вначале — ты привезёшь золото, не иначе! И поторопись, ибо, если ты не вернёшься через год, у меня есть на примете другой жених, союз с которым принесёт мне не меньшее влияние, чем твоё золото!
А теперь пусть все веселятся. Накрывайте столы!
… Все пировали. Юный скальд Рун пел прекрасные песни о смелых воинах и о героях легенд разных народов. Он пел и о любви невесты, которая ждёт своего жениха.
Он пел не только старинные песни, но сочинял новые строки, словно слышал их в ве́домом лишь поэтам мире! Ему рукоплескали, ибо в этих краях искусство скальдов ценили почти так же, как и доблесть воинов.
Среди друзей Олава было несколько уроженцев Африки, и их тёмная кожа была предметом удивления. Ещё — всем было интересно вооружение товарищей Олава: их более лёгкие мечи и сабли, также — переливающиеся, как чешуя рыб, тонкие кольчуги.
Выдержат ли эти доспехи тяжёлые удары? Как умеют биться эти иноземцы?
Вначале состязались в стрельбе из лука.
Потом начались поединки на мечах. Проигравший — выбывал, выигравший — продолжал состязание.
Олав стал победителем. Никто не мог соперничать с ним в молниеносности ударов и защит. Казалось, что он угадывал каждое движение соперника прежде, чем тот успевал его совершить. Его атаки были точны настолько, что он не наносил даже небольших ран, а лишь чётко фиксировал положение, из которого дальнейшее движение клинка приведёт к гибели противника.
Вначале Ингвар хотел сам сразиться с этим купцом — чтобы проучить. Но видя, как один за другим оказываются побеждёнными его лучшие воины, принял решение не участвовать в состязании.
Вместе с другими он приветствовал победителя:
— Проси награду, купец! Ты, действительно, — могучий воин!
— Я прошу у тебя сокровище, прекраснее которого нет в целом свете! Отдай мне в жёны свою дочь, ярл Ингвар!
— Ты — дерзок, чужестранец! Такие дела не решаются столь быстро!
Ты привезёшь мне большой выкуп за мою дочь! Это твоё судно, наполненное лишь золотом и драгоценностями, ты приведёшь в эту гавань вновь! И лишь тогда мы отпразднуем свадьбу. Конечно, то, что ныне не раскупили мои люди, ты оставишь мне как задаток. Ты обещал придти сюда вновь, и я буду ждать тебя через год. Достаточно ли ты богат, чтобы собрать такой выкуп?
— У меня достаточно золота и драгоценностей, чтобы исполнить это. Но позволь своей дочери теперь же стать мне женой. Моё слово столь же верно, как и удары моего клинка. А потом ты получишь то, что желаешь!
— Нет, купец! Вначале — ты привезёшь золото, не иначе! И поторопись, ибо, если ты не вернёшься через год, у меня есть на примете другой жених, союз с которым принесёт мне не меньшее влияние, чем твоё золото!
А теперь пусть все веселятся. Накрывайте столы!
… Все пировали. Юный скальд Рун пел прекрасные песни о смелых воинах и о героях легенд разных народов. Он пел и о любви невесты, которая ждёт своего жениха.
Он пел не только старинные песни, но сочинял новые строки, словно слышал их в ве́домом лишь поэтам мире! Ему рукоплескали, ибо в этих краях искусство скальдов ценили почти так же, как и доблесть воинов.
Глава шестая:
Уйти, чтобы вернуться
Уйти, чтобы вернуться
Óдин закончил на время Свой рассказ.
Я ждала продолжения не один месяц.
… В тот день мы медитировали на прекрасных просторах лугов, раскинувшихся на многие километры и влево, и вправо. В наших лесных краях такие места — редкость.
На пологих холмах цвел дудник, и его нежный аромат пропитал прогретый солнечным светом воздух. А ведь скоро зацветёт иван-чай. Вот когда будет ещё большая красота!…
И тут пришёл Óдин!
Так Он ещё никогда не приходил…
Из Глубин начал подниматься Свет… И вдруг — на нематериальном плане — в один момент распустились все цветки иван-чая! И не только вокруг моего тела — но на огромных просторах — везде вдруг словно вспенилось розовым сиянием цветущее море лугов! Словами не передать эту красоту!
И в то же время Óдин заполнил весь простор над поверхностью Земли — Нежностью, излившейся из Божественных Глубин, подобных вселенскому океану!
Я даже растерялась немного от такой грандиозной Божественно проявленной Красоты!… Слёзы счастья выступили на глазах!…
Óдин долго удерживал эту волшебную картину, наполненную Его Любовью столь интенсивно!
Затем Он продолжил Свой рассказ:
Я ждала продолжения не один месяц.
… В тот день мы медитировали на прекрасных просторах лугов, раскинувшихся на многие километры и влево, и вправо. В наших лесных краях такие места — редкость.
На пологих холмах цвел дудник, и его нежный аромат пропитал прогретый солнечным светом воздух. А ведь скоро зацветёт иван-чай. Вот когда будет ещё большая красота!…
И тут пришёл Óдин!
Так Он ещё никогда не приходил…
Из Глубин начал подниматься Свет… И вдруг — на нематериальном плане — в один момент распустились все цветки иван-чая! И не только вокруг моего тела — но на огромных просторах — везде вдруг словно вспенилось розовым сиянием цветущее море лугов! Словами не передать эту красоту!
И в то же время Óдин заполнил весь простор над поверхностью Земли — Нежностью, излившейся из Божественных Глубин, подобных вселенскому океану!
Я даже растерялась немного от такой грандиозной Божественно проявленной Красоты!… Слёзы счастья выступили на глазах!…
Óдин долго удерживал эту волшебную картину, наполненную Его Любовью столь интенсивно!
Затем Он продолжил Свой рассказ:
* * *
Олав и Анники шли, держась за руки, среди розового моря цветущего иван-чая.
— Поедем со мной прямо теперь, Анника! Я люблю тебя, ты любишь меня! Согласия твоего отца слишком долго нужно ждать! Ведь за этот год ожидания выкупа, который он требует, очень многое может измениться!…
… Олав знал, что есть некое большое препятствие, которое ждёт их впереди. Он видел опасность, но не знал, кому из них она угрожает. Он не ведал про то, как это можно предотвратить, но надеялся, что это — трудности лишь на его пути… И он не хотел пугать любимую.
Анника тем временем говорила:
— Моя любовь к тебе останется неизменной, Олав! Я не хочу рисковать твоей жизнью! Твоё судно быстроходно, но на драккарах отца — больше гребцов. Если ты увезёшь меня против воли отца, то они отправятся в погоню. И, если настигнут нас, то лютая смерть ждёт тебя, а меня — ещё более страшная участь: жизнь без тебя. Прошу: исполни то, что хочет отец, привези богатые дары — и тогда я буду с тобой навсегда! Я дождусь тебя, чтобы ни случилось! Только смерть может этому помешать!
— Что ж, пусть будет так, как хочешь ты! Я вернусь за тобой! Я привезу столько золота и драгоценностей, сколько ныне требует твой отец. Только смерть может помешать выполнить это, мною обещанное!
… Неделя до отплытия судна Олава пролетела для влюблённых как счастливый сон.
Когда же судно Олава уходило, подняв белый парус, Олав стоял на корме и держал рулевое весло. Он не оглядывался назад. Встреча с любимой ждала его теперь впереди: спустя год он вернётся сюда — и Анника будет его женой!
Она же стояла на обрыве гранитной скалы и шептала:
— Сохраните любимого моего, Великие Боги всех земель и морей, где пройдёт его путь! Пусть он вернётся!
Я жду тебя, любимый!
— Поедем со мной прямо теперь, Анника! Я люблю тебя, ты любишь меня! Согласия твоего отца слишком долго нужно ждать! Ведь за этот год ожидания выкупа, который он требует, очень многое может измениться!…
… Олав знал, что есть некое большое препятствие, которое ждёт их впереди. Он видел опасность, но не знал, кому из них она угрожает. Он не ведал про то, как это можно предотвратить, но надеялся, что это — трудности лишь на его пути… И он не хотел пугать любимую.
Анника тем временем говорила:
— Моя любовь к тебе останется неизменной, Олав! Я не хочу рисковать твоей жизнью! Твоё судно быстроходно, но на драккарах отца — больше гребцов. Если ты увезёшь меня против воли отца, то они отправятся в погоню. И, если настигнут нас, то лютая смерть ждёт тебя, а меня — ещё более страшная участь: жизнь без тебя. Прошу: исполни то, что хочет отец, привези богатые дары — и тогда я буду с тобой навсегда! Я дождусь тебя, чтобы ни случилось! Только смерть может этому помешать!
— Что ж, пусть будет так, как хочешь ты! Я вернусь за тобой! Я привезу столько золота и драгоценностей, сколько ныне требует твой отец. Только смерть может помешать выполнить это, мною обещанное!
… Неделя до отплытия судна Олава пролетела для влюблённых как счастливый сон.
Когда же судно Олава уходило, подняв белый парус, Олав стоял на корме и держал рулевое весло. Он не оглядывался назад. Встреча с любимой ждала его теперь впереди: спустя год он вернётся сюда — и Анника будет его женой!
Она же стояла на обрыве гранитной скалы и шептала:
— Сохраните любимого моего, Великие Боги всех земель и морей, где пройдёт его путь! Пусть он вернётся!
Я жду тебя, любимый!
