Год в разлуке
Перед тем, как отправиться в путь, Олав размышлял о том, что хорошо бы оставить здесь, рядом с Анникой, кого-нибудь из своих людей — для её безопасности. «Но кого можно оставить? Конечно, любой из команды выполнил бы это поручение, но, пожалуй, только Вагни мог бы согласиться на это с радостью…»
Когда Олав сказал ему об этом, Вагни вздохнул счастливо:
— Ты, как всегда, более чем мудр, Олав! Я сам не смел просить тебя об этом! Ведь после долгих лет жизни на чужбине мне так не хотелось покидать вновь эти места, едва вернувшись!
Я готов отдать жизнь за твою любимую и готов оберегать её от опасностей, если они вдруг случатся.
У меня нет дома и семьи, и я буду относиться к ней — как к своей дочке!
Но как ты сам справишься без лоцмана?
— Я запомнил все подводные камни и течения, о которых ты мне поведал. Ты ведь не сомневаешься в том, что я неплохо учусь! — с улыбкой сказал ему в ответ Олав.
… Так Вагни остался.
Ярл Ингвар разрешил ему жить в маленьком домике на берегу, несколько в отдалении от поселения. Здесь иногда оставались ночевать работники, когда ремонтировали драккары. Вагни был искушён и в этом умении — и мог помогать им и советом, и делом.
Небольшая речка выносила в этом месте свои струи и чистый песок в воды фиорда.
Домик был ветхий, но Вагни привёл его в порядок.
Анника стала частым гостем у Вагни. Ей так хотелось говорить о своём любимом, и она расспрашивала Вагни об всём, что тот мог рассказать.
— Скажи, это правда, что Олаву не составит труда собрать такой богатый выкуп?
— Думаю, что да. Он говорил, что его приёмный отец владел многими землями, домами и торговыми судами. Он рассказывал мне о восточной роскоши его арабских владений в тех дальних стран, в которых ему довелось бывать. Думаю, ему не сложно будет собрать золото и драгоценности.
— Олав говорил, что ты знал его ещё мальчиком и что ты дважды спасал ему жизнь.
Расскажи мне о нём ещё хоть что-нибудь! Мне так интересно!
— Да, он с детства был не такой, как все вокруг. Бросался защищать тех, кого, по его мнению, несправедливо обижают, и никого ничего не боялся!
… Вагни много рассказывал Аннике о том, что помнил.
Однажды он поведал, как Олав спас его самого:
— Ты спрашивала, как я спасал жизнь Олаву… Но ведь Олав — тоже спас меня! Спас — не от смерти, а от того, что хуже смерти: от медленного бессмысленного угасания всего в моей жизни…
Я тогда уже думал, что моя судьба близка к завершению, что всё теперь — у меня в прошлом. Оставалась одна лишь мечта: умереть в родных краях или в море, а не на чужбине, где я смотрел с отвращением на всё, что окружало меня.
И вот, Олав нашёл меня — и он всё это изменил! Рядом с ним — моя жизнь вновь обрела смысл! Я стал нужен — и словно молодость вернулась! Даже зрение улучшилось!
Он — не целитель, не врачеватель, но отчего-то даже болезни у людей проходят рядом с ним! Вот, например, Рун, мальчик-скальд, — он был так хил и слаб! Но за несколько месяцев пути вместе с Олавом — он стал таким, каким ты его увидела!
И происходит это с людьми оттого, что Олав учит их иному отношению к жизни, даёт им надежду, цель! Для каждого — он находит особые, нужные только ему слова, которые пробуждают силу и радость, побуждают изменять себя, чтобы стать лучше!
Вот, мне он сказал, что зрение пропадало не от старости, а оттого, что я видел лишь тьму и грязь вокруг себя, смотрел лишь на недостатки в тех людях, которые были в поле моего зрения! И при этом я не был готов тех людей полюбить, не искал, как помогать им, а лишь тосковал о собственном прошлом и осуждал, ненавидел всё и всех вокруг…
Не знаю наверняка, правда ли всё то, что он говорит, но обычно всё получается именно так, как он сказал! Вот и спина у меня больше не болит, и глаза видят почти так же хорошо, как в молодости!
И даже сейчас, без него, я понимаю, что нужен и ему, и тебе, — и это несёт радость от жизни!
Жизнь человека обязательно должна иметь смысл!
Олав говорил об этом слова, которые мне не полностью понятны… Он говорил, что живёт в соответствии с Волей и Силой, которые он именует Богом — Единым Всеотцом всех миров Творения.
Олав — не колдун, не шаман, но он… говорит с Богом! И Бог открывает ему то, о чём он спрашивает.
Я видел разных жрецов — и у именующих себя христианами, и у тех, кто поклоняются Одину, Митре или иным Силам или духам… Все они лишь делают обряды и взывают о милости своих Богов.
А Олав — он может говорить с Богом… словно с Другом! Ну вот — как мы с тобой беседуем!
— Да… Я слышала, как он беседовал с Богом.
Олав — он особенный! Он — так красив, силён, чист и ясен! И в нём нет никакой лжи, фальши. Никогда я не видела прежде таких людей! Все хоть немного красуются перед другими — или своей силой, или своей властью, или своим умом, или своей внешностью, или своими богатствами… И — прячут то, что не хотят показать другим.
— Да, ты права! Но Олава иногда сложно понять… И ещё сложнее — жить, полностью следуя его советам…
— Но даже пока ещё неведомое, о котором он рассказывает, — так маняще-прекрасно! И потому мне радостно стараться жить так, как он мне объяснял!
— А мне иногда кажется, что то, что он полагает правильным для жизни людей, — оно неосуществимо в реальности… Но он сам… живёт именно так — и у него получается!
Не знаю, возможно ли научиться соблюдать в жизни те принципы, о которых он говорит. Но полагаю, что жизнь людей, в самом деле, была бы лучше, если бы все этим правилам следовали.
Олав рассказывал, что у него был учитель, которого именовали суфием. Это слово на арабском языке означает чистый. И тот учитель говорил о законах чистой и праведной жизни для людей. Попробую пересказать тебе то, что сам запомнил:
Человек должен соблюдать чистоту тела, пищи, одежды и жилища.
Ибо внешняя чистота способствует чистоте внутренней.
Человек должен соблюдать чистоту зрения.
Это значит — беречь глаза души, а для этого надо не смотреть на то, что вызывает злобу, зависть и желание чужого.
Созерцание же прекрасного — даёт очищение души!
Человек должен соблюдать чистоту слуха.
Это значит — оградить свой слух от сквернословящих и наполненных грязью ненависти речей.
Благом же является — внимать прекрасной музыке или нежным звукам природы, слушать мелодичное пение и мудрые речи.
Человек должен соблюдать чистоту рук.
Это касается не только мытья их, но любое дело, к которому мы прилагаем свои руки, должно быть добрым, полезным и честным.
Человек должен соблюдать чистоту мыслей.
То есть, следует убрать недобрые и мрачные мысли, не желать зла другим и не жалеть себя. Тяжкие мысли, лишённые чистоты, разрушают счастье.
Светлые же и добрые мысли несут в будущее человека успех.
Человек должен соблюдать чистоту речи.
Ибо произносимые слова несут в себе силу и намеренья души. И не следует тратить их попусту!
Слова должны произноситься лишь тогда, когда они могут достигнуть цели в душах слушающих.
И ещё обретается чистота речи — умением молчать. Это умение помогает сделать каждое слово весомым, нужным и своевременным.
Хорошо — слышать и понимать мысли собеседника. Но ещё лучше — понимать мысли Бога! А это можно освоить, лишь научив молчанию свой собственный ум.
И главное, для чего служат все правила чистоты, — человек должен соблюдать чистоту души!
Ибо только чистая душа способна идти Путём сердца духовного и приближаться к Чистоте Всевышнего!
Только чистота сердечная позволяет проявлять истинную любовь!
Дарить любовь и не требовать любви от других — вот это и есть путь счастья!
Олав много говорил о Пути Сердца, который приближает человека к Божественному и который может сделать человека подобным Божественным Душам, Которых иногда именуют Богами. Ведь, по мнению Олава, Его Великий Единый Бог состоит из Единства Множества Божественных Душ.
— Да… Олав столько всего знает! И он открывает перед людьми их великую возможность и счастье — любить!
… В таких беседах Анника и Вагни часто проводили время, и Анника радовалась всему, что узнавала о своём любимом.
Чтобы упрочить своё новое положение, он принял решение о переселении всей общины в другое место.
Имущество, семьи — всё было погружено на драккары. Только Анника отказалась ехать со всеми:
— Олав должен вернуться именно сюда! И я буду его ждать, как обещала!
— Он сумеет тебя отыскать, если сможет и захочет вернуться! Но он может ведь и передумать. Сколько хорошеньких женщин встретилось ему за этот год? Мы ведь этого не знаем… А уехав со мной, ты будешь самой желанной невестой для любого ярла! Ты сможешь сама из них выбрать!
— Неужели ты всё ещё не понял, отец? Я люблю Олава!
— Ну и люби!… Тогда пусть здесь останется лишь его человек Вагни. Он укажет Олаву, где нас найти!
— Нет! Я тоже остаюсь здесь!
… Ингвар не ожидал такого упорства от дочери. Разгневанный, он пригрозил оставить её одну, без прежней охраны. Он до последнего момента надеялся, что она одумается. Но Анника была тверда в своём решении.
Только Вагни остался с Анникой в опустевшем поселении.
Ей казалось, что, когда она смотрит на море, слышит шум волн, — то становится ближе к нему. Словно её любовь может дотянуться и обнять его!
… Прошла зима, наступила весна.
Зацвели яблони. Прежде в этих краях не сажали фруктовые деревья. Три саженца, которые привёз на судне Олав, посадили они вдвоём. Не погибли молодые деревца, пережили холодную зиму! И Анника, любуясь первыми их несколькими нежными цветками, ощущала, что всё ближе и ближе её любимый!
Однажды так сильна была её эмоция любви, что ей показалось, будто утёс, на котором стояло её тело, словно растёт в пространстве Света. Будто он есть как бы уступ из более плотных слоёв Света, находящийся над великим простором нежнейшего бело-золотистого Сияния. А ещё глубже — целое море нежного и ласкового Огня!
И ощутила она, что может душой, которая стала как бы крылатой от любви, соскользнуть в тот Свет и парить, подобно большой чайке. И может — лететь туда, где плывёт судно Олава! А там — обнимать любимого!
В том Свете вдруг увидела она Лицо и Глаза и ощутила Объятья нежных и ласковых Великих Рук… «Видно, это Великий Бог моего любимого Олава помогает мне!» — так решила Анника.
Она не могла расслышать слова Бога, но у неё было ощущение, что в Свете звучат самые нежные и прекрасные слова о любви! Она растворилась в блаженном счастье!...
… Анника сбежала вниз с утёса:
— Вагни! Я видела Бога Олава!
Олав — уже близко! Скоро он будет здесь!
Когда Олав сказал ему об этом, Вагни вздохнул счастливо:
— Ты, как всегда, более чем мудр, Олав! Я сам не смел просить тебя об этом! Ведь после долгих лет жизни на чужбине мне так не хотелось покидать вновь эти места, едва вернувшись!
Я готов отдать жизнь за твою любимую и готов оберегать её от опасностей, если они вдруг случатся.
У меня нет дома и семьи, и я буду относиться к ней — как к своей дочке!
Но как ты сам справишься без лоцмана?
— Я запомнил все подводные камни и течения, о которых ты мне поведал. Ты ведь не сомневаешься в том, что я неплохо учусь! — с улыбкой сказал ему в ответ Олав.
… Так Вагни остался.
Ярл Ингвар разрешил ему жить в маленьком домике на берегу, несколько в отдалении от поселения. Здесь иногда оставались ночевать работники, когда ремонтировали драккары. Вагни был искушён и в этом умении — и мог помогать им и советом, и делом.
Небольшая речка выносила в этом месте свои струи и чистый песок в воды фиорда.
Домик был ветхий, но Вагни привёл его в порядок.
Анника стала частым гостем у Вагни. Ей так хотелось говорить о своём любимом, и она расспрашивала Вагни об всём, что тот мог рассказать.
— Скажи, это правда, что Олаву не составит труда собрать такой богатый выкуп?
— Думаю, что да. Он говорил, что его приёмный отец владел многими землями, домами и торговыми судами. Он рассказывал мне о восточной роскоши его арабских владений в тех дальних стран, в которых ему довелось бывать. Думаю, ему не сложно будет собрать золото и драгоценности.
— Олав говорил, что ты знал его ещё мальчиком и что ты дважды спасал ему жизнь.
Расскажи мне о нём ещё хоть что-нибудь! Мне так интересно!
— Да, он с детства был не такой, как все вокруг. Бросался защищать тех, кого, по его мнению, несправедливо обижают, и никого ничего не боялся!
… Вагни много рассказывал Аннике о том, что помнил.
Однажды он поведал, как Олав спас его самого:
— Ты спрашивала, как я спасал жизнь Олаву… Но ведь Олав — тоже спас меня! Спас — не от смерти, а от того, что хуже смерти: от медленного бессмысленного угасания всего в моей жизни…
Я тогда уже думал, что моя судьба близка к завершению, что всё теперь — у меня в прошлом. Оставалась одна лишь мечта: умереть в родных краях или в море, а не на чужбине, где я смотрел с отвращением на всё, что окружало меня.
И вот, Олав нашёл меня — и он всё это изменил! Рядом с ним — моя жизнь вновь обрела смысл! Я стал нужен — и словно молодость вернулась! Даже зрение улучшилось!
Он — не целитель, не врачеватель, но отчего-то даже болезни у людей проходят рядом с ним! Вот, например, Рун, мальчик-скальд, — он был так хил и слаб! Но за несколько месяцев пути вместе с Олавом — он стал таким, каким ты его увидела!
И происходит это с людьми оттого, что Олав учит их иному отношению к жизни, даёт им надежду, цель! Для каждого — он находит особые, нужные только ему слова, которые пробуждают силу и радость, побуждают изменять себя, чтобы стать лучше!
Вот, мне он сказал, что зрение пропадало не от старости, а оттого, что я видел лишь тьму и грязь вокруг себя, смотрел лишь на недостатки в тех людях, которые были в поле моего зрения! И при этом я не был готов тех людей полюбить, не искал, как помогать им, а лишь тосковал о собственном прошлом и осуждал, ненавидел всё и всех вокруг…
Не знаю наверняка, правда ли всё то, что он говорит, но обычно всё получается именно так, как он сказал! Вот и спина у меня больше не болит, и глаза видят почти так же хорошо, как в молодости!
И даже сейчас, без него, я понимаю, что нужен и ему, и тебе, — и это несёт радость от жизни!
Жизнь человека обязательно должна иметь смысл!
Олав говорил об этом слова, которые мне не полностью понятны… Он говорил, что живёт в соответствии с Волей и Силой, которые он именует Богом — Единым Всеотцом всех миров Творения.
Олав — не колдун, не шаман, но он… говорит с Богом! И Бог открывает ему то, о чём он спрашивает.
Я видел разных жрецов — и у именующих себя христианами, и у тех, кто поклоняются Одину, Митре или иным Силам или духам… Все они лишь делают обряды и взывают о милости своих Богов.
А Олав — он может говорить с Богом… словно с Другом! Ну вот — как мы с тобой беседуем!
— Да… Я слышала, как он беседовал с Богом.
Олав — он особенный! Он — так красив, силён, чист и ясен! И в нём нет никакой лжи, фальши. Никогда я не видела прежде таких людей! Все хоть немного красуются перед другими — или своей силой, или своей властью, или своим умом, или своей внешностью, или своими богатствами… И — прячут то, что не хотят показать другим.
— Да, ты права! Но Олава иногда сложно понять… И ещё сложнее — жить, полностью следуя его советам…
— Но даже пока ещё неведомое, о котором он рассказывает, — так маняще-прекрасно! И потому мне радостно стараться жить так, как он мне объяснял!
— А мне иногда кажется, что то, что он полагает правильным для жизни людей, — оно неосуществимо в реальности… Но он сам… живёт именно так — и у него получается!
Не знаю, возможно ли научиться соблюдать в жизни те принципы, о которых он говорит. Но полагаю, что жизнь людей, в самом деле, была бы лучше, если бы все этим правилам следовали.
Олав рассказывал, что у него был учитель, которого именовали суфием. Это слово на арабском языке означает чистый. И тот учитель говорил о законах чистой и праведной жизни для людей. Попробую пересказать тебе то, что сам запомнил:
Человек должен соблюдать чистоту тела, пищи, одежды и жилища.
Ибо внешняя чистота способствует чистоте внутренней.
Человек должен соблюдать чистоту зрения.
Это значит — беречь глаза души, а для этого надо не смотреть на то, что вызывает злобу, зависть и желание чужого.
Созерцание же прекрасного — даёт очищение души!
Человек должен соблюдать чистоту слуха.
Это значит — оградить свой слух от сквернословящих и наполненных грязью ненависти речей.
Благом же является — внимать прекрасной музыке или нежным звукам природы, слушать мелодичное пение и мудрые речи.
Человек должен соблюдать чистоту рук.
Это касается не только мытья их, но любое дело, к которому мы прилагаем свои руки, должно быть добрым, полезным и честным.
Человек должен соблюдать чистоту мыслей.
То есть, следует убрать недобрые и мрачные мысли, не желать зла другим и не жалеть себя. Тяжкие мысли, лишённые чистоты, разрушают счастье.
Светлые же и добрые мысли несут в будущее человека успех.
Человек должен соблюдать чистоту речи.
Ибо произносимые слова несут в себе силу и намеренья души. И не следует тратить их попусту!
Слова должны произноситься лишь тогда, когда они могут достигнуть цели в душах слушающих.
И ещё обретается чистота речи — умением молчать. Это умение помогает сделать каждое слово весомым, нужным и своевременным.
Хорошо — слышать и понимать мысли собеседника. Но ещё лучше — понимать мысли Бога! А это можно освоить, лишь научив молчанию свой собственный ум.
И главное, для чего служат все правила чистоты, — человек должен соблюдать чистоту души!
Ибо только чистая душа способна идти Путём сердца духовного и приближаться к Чистоте Всевышнего!
Только чистота сердечная позволяет проявлять истинную любовь!
Дарить любовь и не требовать любви от других — вот это и есть путь счастья!
Олав много говорил о Пути Сердца, который приближает человека к Божественному и который может сделать человека подобным Божественным Душам, Которых иногда именуют Богами. Ведь, по мнению Олава, Его Великий Единый Бог состоит из Единства Множества Божественных Душ.
— Да… Олав столько всего знает! И он открывает перед людьми их великую возможность и счастье — любить!
… В таких беседах Анника и Вагни часто проводили время, и Анника радовалась всему, что узнавала о своём любимом.
* * *
Ярл Ингвар неуклонно шёл к своей цели — стать конунгом. И он добился своего.Чтобы упрочить своё новое положение, он принял решение о переселении всей общины в другое место.
Имущество, семьи — всё было погружено на драккары. Только Анника отказалась ехать со всеми:
— Олав должен вернуться именно сюда! И я буду его ждать, как обещала!
— Он сумеет тебя отыскать, если сможет и захочет вернуться! Но он может ведь и передумать. Сколько хорошеньких женщин встретилось ему за этот год? Мы ведь этого не знаем… А уехав со мной, ты будешь самой желанной невестой для любого ярла! Ты сможешь сама из них выбрать!
— Неужели ты всё ещё не понял, отец? Я люблю Олава!
— Ну и люби!… Тогда пусть здесь останется лишь его человек Вагни. Он укажет Олаву, где нас найти!
— Нет! Я тоже остаюсь здесь!
… Ингвар не ожидал такого упорства от дочери. Разгневанный, он пригрозил оставить её одну, без прежней охраны. Он до последнего момента надеялся, что она одумается. Но Анника была тверда в своём решении.
Только Вагни остался с Анникой в опустевшем поселении.
* * *
Анника любила подниматься на высокий утёс и смотреть оттуда в даль — в ту сторону, откуда днём сияет солнце и откуда вернётся её любимый.Ей казалось, что, когда она смотрит на море, слышит шум волн, — то становится ближе к нему. Словно её любовь может дотянуться и обнять его!
… Прошла зима, наступила весна.
Зацвели яблони. Прежде в этих краях не сажали фруктовые деревья. Три саженца, которые привёз на судне Олав, посадили они вдвоём. Не погибли молодые деревца, пережили холодную зиму! И Анника, любуясь первыми их несколькими нежными цветками, ощущала, что всё ближе и ближе её любимый!
Однажды так сильна была её эмоция любви, что ей показалось, будто утёс, на котором стояло её тело, словно растёт в пространстве Света. Будто он есть как бы уступ из более плотных слоёв Света, находящийся над великим простором нежнейшего бело-золотистого Сияния. А ещё глубже — целое море нежного и ласкового Огня!
И ощутила она, что может душой, которая стала как бы крылатой от любви, соскользнуть в тот Свет и парить, подобно большой чайке. И может — лететь туда, где плывёт судно Олава! А там — обнимать любимого!
В том Свете вдруг увидела она Лицо и Глаза и ощутила Объятья нежных и ласковых Великих Рук… «Видно, это Великий Бог моего любимого Олава помогает мне!» — так решила Анника.
Она не могла расслышать слова Бога, но у неё было ощущение, что в Свете звучат самые нежные и прекрасные слова о любви! Она растворилась в блаженном счастье!...
… Анника сбежала вниз с утёса:
— Вагни! Я видела Бога Олава!
Олав — уже близко! Скоро он будет здесь!
Глава восьмая:
Смерть и Бессмертие
Уже больше двух лет прошло с тех пор, как Óдин начал рассказывать мне эту сагу. Иногда я узнавала от Него сразу многое из жизни героев, иногда — лишь маленькие эпизоды дополняли уже услышанное.
И вот — ранняя весна. Первые солнечные дни уже ласкали своим теплом.
Но погода вдруг резко изменилась: снова подул холодный ветер, принёсший дождь со снегом.
В такую непогоду обычно медитации получаются хуже и нет смысла выходить из дома без особой необходимости.
Но у меня была такая необходимость: меня звал выйти из дома Óдин. И, укрывшись плащом, я преодолевала непогоду.
Вдруг Óдин Сам приблизился к моему телу — и всё изменилось! Холод и ледяные струи дождя почти исчезли из моего восприятия, я погрузилась в даруемую Им Ласку.
Óдин предстал во всей Своей Мощи — как Главный Божественный Куратор развития душ всех северо-европейских земель:
— Да, Я тоже когда-то жил во плоти — в суровых и переменчивых условиях этих мест…
И Я — люблю эту часть Земли!
Я привык и к непогодам, в том числе, — к порывам ветра, который бьёт в лицо струями дождя или колючими льдинками! Привык и к свинцовой тяжести облаков над непокорными громадами волн!
Но ныне — Я свободно прорастаю сквозь всё это и даже сквозь толщу гранитных скал — Божественным Огнём!
И Мне не страшны земные бури!
Многие ураганы и шторма видел Я, когда жил здесь, не раз воплощаясь! Видел Я и грозные бури, и страшные для смертных изгибы молний, бьющих в море, и слышал раскаты грома, сотрясающие пространство…
То, что вызывает у многих страх, — то учит сильных духом силе и бесстрашию!
И ещё — это учит ценить прекрасное: нежное и утончённое!
Бесценными сокровищами будут, в том числе, и ласковое солнышко, и тихая гладь спокойного моря, отражающая синеву неба!
Дороже бриллиантов становятся для возвращающихся из дальних морских походов — чистые струи ручьёв с прекрасной водой! Ведь такая вода есть самый вкусный из напитков земных — для тех, кто познали жажду!
А зелёные луга с распускающимися цветами — дороже изумрудов и рубинов для тех, кто побывали на краю гибели в морских бурях и уже не надеялись увидеть землю!
Крепкие руки друзей, любовь нежных жён — всё это становится значимо стократно, когда жизнь — не стоячее болото, а героический путь к цели!
Смелость, отвага, честность, чистота, нежность и сила души — ведут по Пути познания Силы, Любви и Мудрости Бога!
И иногда даже люди зла, которые неизбежно встречаются на Пути к Цели, тоже помогают пройти через необходимые испытания и обрести понимание и устойчивость в Единении с Божественной Силой!
… Óдин показал мне лагерь людей, похожих обликом на разбойников. Их главарь беседовал с подобострастно склонившимся перед ним человеком…
* * *
Главарь произнёс:— Судно, нагруженное золотом и другими драгоценностями? Богатый выкуп за право жениться на дочери конунга? Это была бы знатная добыча! Но ты уверен, что это — не сплетни?
— Кунд, рассказавший об этом, сам участвовал в турнире у Ингвара и слышал, как этот купец-иноземец Олав просил в жёны его дочь и обещал привезти целое судно золота!
— Ты уверен, что приближение именно этого судна заметили наши люди?
— Думаю, что не ошибся! Кунд уверен, что узнал и силуэт, и парус. Он был близко и слышал иноземную речь.
Они остановились в бухте неподалёку отсюда. Надвигается шторм, который, скорее всего, будет сильным и долгим. Они будут пережидать. Их — всего человек двадцать. И лучшего момента для нападения не найти!
… Главарём был Болли. Он изменился за прошедшее время не в лучшую сторону. Его зависть к успехам других и озлобленность, зародившиеся ещё в детстве, также его стремление вымещать на слабых свои неудачи, его удовольствие от издевательств над людьми — все эти наихудшие качества возросли в нём и обрели дьявольскую силу.
Он собрал вокруг себя многих изгнанных из общин викингов. Главными принципами их жизни стали «право силы» и отсутствие любой морали. Болли не гнушался нападать на дома и семьи других викингов во время дальних походов их мужчин. Он мог вершить дела с помощью подлости, предательства, обмана — и затем восхищался собственной злой хитростью. Он похвалялся, что Локки — «бог всех хитрецов» — дарует ему удачи.
Болли продолжил расспрашивать:
— Скажи, а кто же этот Олав? Откуда он?
— Один человек из прибывших с ним, по имени Вагни, говорил, что этот Олав — из здешних мест. Но думаю, что это — неправда. Они приплыли из дальних южных стран, куда ещё не доходили наши суда.
… Болли услышал ещё одно знакомое ему имя. «Совпадение? Или это, в самом деле, — Вагни-кормщик? Может ли такое быть? Неужели этот купец и есть тот самый ненавистный мне Олав, с которым я когда-то сидел за одним столом в доме моей матери? Тот самый — которому я так завидовал, когда его, а не меня, взяли в плаванье, хотя он — был младше? Тот самый Олав — известию о гибели которого тогда я так обрадовался?… Что ж, посмотрим теперь!»
Свои мысли Болли привык не раскрывать другим. Вслух же он сказал:
— Нужно, чтобы никто не подумал, что это мы захватили чужеземцев! Ведь конунг Ингвар может считать эти богатства — уже своими! Нам не нужна его месть!
Мы нападём этой ночью: спустимся на лодках по реке, впадающей в глубине этой бухты. Это не займёт много времени. И опасности оттуда — они не ждут.
А потом мы выведем их судно в открытое море, чтобы люди, нашедшие обломки, подумали и рассказали всем, что при попытке укрыться от бури в этой бухте судно купца Олава разбилось о скалы и затонуло.
Нужно действовать быстро, пока непогода не разыгралась! Шторм будет сильным!
— Они — очень хорошие бойцы… Хоть наших и втрое больше, но каждый из них — опасен!
— Это не имеет значение: нужно не дать им успеть пустить в ход оружие! Я знаю, как победить этого чужестранца!
Отправь на разведку Орма и Скегги! И — чтобы тихо: чтобы даже ветка не хрустнула и камешек не перекатился!
Остальным — быстро готовить лодки и оружие к бою!
… Болли действовал по намеченному плану. Его разведчики донесли, что сам Олав, мальчик-скальд и ещё двое иноземцев остались на судне, стоящем в бухте. Остальные укрылись от непогоды и спят в пещере на берегу. Вход охраняют лишь двое.
* * *
Нападение прошло по плану, намеченному Болли. Охраняющих вход и спящих в пещере товарищей Олава удалось захватить без больших усилий.Шум ветра и волн, усиливающийся с каждым часом, заглушил звуки от передвижений нападавших.
На нескольких лодках люди Болли подплыли к судну и поднялись на борт. Олав и два его товарища выхватили мечи, Рун своим чистым высоким голосом попытался оповестить о нападении так, чтобы его услышали в пещере. Ему было неведомо, что все там уже лежат, будучи связанными.
Сражение, которое происходило на судне, оказалось сложнее, чем предполагал Болли. Олав и двое его друзей отбивались от нападавших. Все трое получили уже раны, но справиться с ними люди Болли никак не могли.
За их спинами на носу судна стоял Рун и звонким, иногда срывающимся от волнения голосом пел о подлецах, которые нападают под покровом ночи, о тру́сах, которые норовят ударить в спину, о позоре и Небесной каре, которая ждёт презревших законы чести и доблести, о том, что отважные герои всегда побеждают!...
Усилился дождь. Ветер становился всё сильнее.
Пора было осуществлять вторую часть плана: вывести судно в отрытое море, иначе разыгравшаяся буря сделает это невозможным.
Болли уже узнал Олава. Теперь он решил действовать сам, будучи уверен в успехе своего коварного намеренья.
Он тихо поднялся снаружи на нос судна по якорному канату и схватил Руна, поднеся нож к его шее.
— Остановись, Олав, и прикажи своим людям сдаться! Иначе я перережу горло этой «певчей птичке»!
Ну же! Если ты прекратишь сопротивление, я сохраню жизнь твоим людям — и тем, кто здесь, и тем, кто на берегу! А они там уже лежат связанные. Если же нет — ты будешь виновен в их гибели!
— Нет, Олав! Нет! Я не боюсь смерти! — закричал, перекрикивая ветер, Рун. Но Болли заткнул ему рот своим плащом.
… Олав оценил обстановку:
— Хорошо, мы сдадимся! Помни: ты обещал не причинять вреда моим людям, Болли!
Опустите оружие! — произнёс он уже по-арабски своим друзьям, и те с неохотой повиновались.
… Олава и его товарищей связали.
В лодки спешно перегружали весь груз с судна и пленников. Только Олава оставили на судне.
— Быстрее! — кричал на своих людей Болли.
… Потом он подошёл к Олаву:
— Я тоже узнал тебя, Олав! Посмотрим, кто из нас теперь окажется счастливее и удачливее!
Я сохраню жизнь твоим людям, но не потому, что обещал это тебе. Держать обещания — это правило для наивных глупцов! Но я сохраню им жизни потому, что это выгодно мне! Я продам их как рабов в городе Хедебю в Ютландии. Мы продадим их там с великой выгодой! И никто здесь не узнает об их судьбе! Они — сильные и крепкие! И — принесут мне большой доход! А те, что с чёрными, как уголь, лицами, — те будут вообще в тройной цене!
А вот тебе — я даже и не обещал жизнь! Ты будешь теперь испытывать на себе «законы справедливости» твоего Бога!
… Он распорядился:
— Привяжите его к мачте! Покрепче!
… И Болли продолжил наслаждаться торжеством своего превосходства и власти в этой ситуации:
— Ты будешь медленно умирать от ран и жажды! Или же — по милости Тора — получишь удар молнии! Или — по милости Ньёрда — разобьёшься о скалы вместе с этой твоей «плавучей скорлупой»! — Болли презрительно пнул борт судна.
— Орм, Льёт, Скегги! Выведите судно из бухты, снимите парус — и возьмите его с собой в лодку! Обрубите кормовое весло! Выбросите за борт все остальные вёсла, чтобы их смогли найти люди на берегу! По этим особенным резным рукоятям вёсел — они легко определят, что судно Олава погибло, даже если останки самого судна шторм не выбросит на берег.
Затем — возвращайтесь на лодке! Быстрее: через пару часов шторм раскрошит это корыто на мелкие щепки, бросив его на острые скалы! Или — унесёт так далеко, что быструю смерть Олав мог бы счесть за счастье!
Теперь — прощай, Олав! Передай мой привет своему Богу и насладись своими «законами добра и справедливости»!
* * *
Шторм разыгрался в полную силу. Изгибающиеся вспышки молний прорезали черноту туч…Свинцово-чёрные валы обрушивались на неуправляемое судно.
Привязанное к мачте тело Олава казалось почти безжизненным. Но он был ещё жив.
Олав обратился к Богу. Он не просил о спасении. Он не боялся смерти своего тела. Но он пытался понять причины всего происходящего с ним теперь:
— Зачем всё это? Чем навлёк я все эти беды на моих друзей и на мою любимую, которая так никогда и не дождётся меня? Что я сделал неправильно? Неужели таким глупым и бесславным должно было стать окончание этой моей земной жизни?
— Иногда бывает правильно спрашивать не «за что?», а «для чего?»! — ответ пришёл из Сияющего Живого Света, Который Олав стал внезапно видеть везде вокруг.
Он решил, что это и есть смерть. Ибо он перестал воспринимать бушующее море и чёрные тучи, перестал слышать раскаты грома.
Он — действительно полностью покинул тело и оказался среди Божественных Душ, Которые и составляли Собою это Море Света!
Он осознал, что стал… одним из Них! Он стал — Частью Единого Всесильного Владыки, состоящего из Множества Совершенных!
… Всегда прежде в медитациях, ощущая Бога, Олав воспринимал Его как некую Силу, Свет или Божественный Огонь, отдельные от него самого. Он мог сливаться с Ним на время, но всегда оставался тот, кто понимал, что вот: есть душа, которая на время соединилась с Богом…
Но сейчас — Олав ощутил себя полностью тождественным Ему! Олав стал неотъемлемой Частью Всесотворяющего Божественного Сознания — Вездесущего, Могущественного и Нежного в Своём Божественном Всесилии!
Из этой Океанической Части Себя — Олав вспомнил и увидел всю Свою последнюю земную жизнь…
… Его приветствовали Другие — такие же, как и Он, Божественные Души в мужских и женских Обликах. В Них было столько Красоты, Ласки, Мудрости, Заботы!…
Они заговорили:
— Да, Ты — теперь — один из Нас!
Жизнь в теле на Земле затрудняет возможность помнить то, что было до воплощения.
Но ты ведь сам желал придти в теле на Землю, чтобы вернуть людям Знания о Высшем!
А теперь — пришло тебе время, обогатившись многими необходимыми для обретения Божественности качествами, включая способность к сильным эмоциям любви, — осознать Свою Божественность.
Более того, Тебе предстоит научиться жить, обладая Бессмертным Телом!
… Вновь Олав ощутил себя в теле, привязанном к мачте гибнущего судна… Но он вернулся в тело — сохранив Божественное осознание Себя.
Он стал пытаться заменить на тотальность Божественного Бытия — бушующее море, жажду, боль беспомощного связанного тела у мачты… И вновь Он стал Сияющим Божественным Светом!
… Шторм бушевал ещё долго…
Олав словно умирал телом — и затем воскресал в нём вновь, учась ощущать Себя в теле — Обладателем Божественных Мышления, Всеведения и Силы. Это повторялось снова и снова, пока в теле, привязанном к мачте, не осталось ничего от прежнего Олава-человека.
Тогда — Божественное Пламя вспыхнуло и заполнило всё Его земное тело.
Он обрёл теперь новое Тело, которое уже нельзя было отделить от Себя-Бога. Это новое Тело повторило очертания тела прежнего. Но его больше нельзя было убить. Это было — Божественное Бессмертное Тело, которым Бог легко мог вершить на Земле Свою Волю! Видеть, слышать и говорить — Олав теперь мог с помощью этого нового Тела.
Причём это Тело было лишь малой частью Его-Души. Как Душа — Он был огромен! И мог Собой-Светом свободно пронизывать пучину моря и земную твердь, поднимаясь из Сокровенных Глубин.
… Буря начала быстро стихать. В разрывах меж тучами засиял солнечный свет.
Олав пошевелил плечами — и верёвки рассыпались, подобно пеплу…
Он протянул руку — и в ней оказалась чаша с водой. И он пил.
Он подумал, что жажда и голод, от которых Он недавно умирал, привязанный к мачте, — были подобны сну.
Он протянув руку — и взял из мира непроявленного тёплый хлеб. Хлеб был столь же вкусен, как и чистейшая вода из чаши.
Олав понял, что одного лишь Его Намеренья достаточно, чтобы управлять судном.
Вдалеке на утёсе Он увидел женскую фигурку. Это была Анника. Она ждала Его.
Оказалось, что шторм пригнал судно близко к знакомому берегу. Ещё немного — и Он будет на месте.
* * *
Наступил полный штиль после страшной бури.Олав направил — Своим Намереньем — судно к берегу. Но… привычно взял в руки обрубок рулевого весла, который даже не доставал до воды…
Судно повиновалось без приложения физических усилий. Олав теперь привыкал к новому способу жить, осознавая обретённые Им Божественные возможности. Он учился управлять Собой-Силой — так же, как когда-то осваивал управление драккаром с помощью рулевого весла.
… Он видел, как Анника бежала ему навстречу по тропинке с утёса, как из маленького домика вышел Вагни и изумлённо смотрел на происходящее.
Олав вернулся! Но — уже не как человек, а как Бого-Человек!
Теперь — во всей полноте Божественного Осознания — Он должен продолжить ту Работу, ради которой Он и родился на Земле как человек, и затем стал Богом!
Глава девятая:
Возвращение Олава
Поросшие цветущим вереском пологие холмы. Его маленькие розово-сиреневые цветочки сияют в лучах утреннего солнышка.
Над вересковым ковром возвышаются покрытые утренней росой словно седые сосны.
Иногда из вереска выступают гранитные камни. Они были тут и в те времена, когда Óдин ходил в теле по этим землям.
С детства я любила эти прекрасные места, ещё не ведая, что именно Божественное Присутствие Óдина делало их столь невероятно красивыми и дарящими трудноописуемую радость!
А сейчас меня, знающую Его уже многие годы, — переполняет благодарность к Нему за Его Любовь, за Его Заботу!
Его слова наполняют меня неземным Счастьем, а Слияние сознаний дарует великое Блаженство!
Óдин — в ответ на мои эмоции — выражает Своими эмоциями и словами Любовь между Богом и воплощённой человеческой душой:
— Я — Вездесущ!
Из любого уголка вселенной — в одно мгновение — Я могу оказаться рядом с тобой!
Ты можешь — в теле или без тела, то есть, свободной душой, — позвать Меня. И Я — в тот же миг буду рядом с тобой и в тебе!
Океан Моего Прозрачного Покоя обнимает тебя всегда. Но стоит тебе обратить на Меня твою любовь — и тогда именно вспыхивает Пламя Моей ответной Любви!
Я готов устремлять Потоки Моей Нежности к тебе, в тебя — всякий раз, когда ты вспоминаешь обо Мне!
Если ты приглашаешь — то Я вхожу в твоё любящее сердце, даруя состояние Счастья.
Я готов вливать Мою Силу и во всё тело твоё, наполняя его Огненным Потоком Моей Любви!
Я говорю эти слова не только тебе: Я хочу, чтобы каждый, читающий эти строки, попробовал оказаться на твоём месте — попробовал ощутить Меня, услышать Меня!
Я адресую эти слова всем, кто любят Меня! Я готов обнимать каждого, кто верен Мне, кто устремлён ко Мне!
Я — Óдин — один из Многих, достигших в прошлом Божественного Единства! И Каждый из Нас готов вести в Божественный Всеобщий Дом — Океан Изначального Сознания — каждого, кто направляет к Нам эмоции своей любви!
Душа, научившаяся любить, одолевает преграды, казавшиеся прежде непреодолимыми, и быстро приближается ко Творцу!
… Погрузив меня в Свой Свет, Óдин продолжил рассказывать сагу.
Над вересковым ковром возвышаются покрытые утренней росой словно седые сосны.
Иногда из вереска выступают гранитные камни. Они были тут и в те времена, когда Óдин ходил в теле по этим землям.
С детства я любила эти прекрасные места, ещё не ведая, что именно Божественное Присутствие Óдина делало их столь невероятно красивыми и дарящими трудноописуемую радость!
А сейчас меня, знающую Его уже многие годы, — переполняет благодарность к Нему за Его Любовь, за Его Заботу!
Его слова наполняют меня неземным Счастьем, а Слияние сознаний дарует великое Блаженство!
Óдин — в ответ на мои эмоции — выражает Своими эмоциями и словами Любовь между Богом и воплощённой человеческой душой:
— Я — Вездесущ!
Из любого уголка вселенной — в одно мгновение — Я могу оказаться рядом с тобой!
Ты можешь — в теле или без тела, то есть, свободной душой, — позвать Меня. И Я — в тот же миг буду рядом с тобой и в тебе!
Океан Моего Прозрачного Покоя обнимает тебя всегда. Но стоит тебе обратить на Меня твою любовь — и тогда именно вспыхивает Пламя Моей ответной Любви!
Я готов устремлять Потоки Моей Нежности к тебе, в тебя — всякий раз, когда ты вспоминаешь обо Мне!
Если ты приглашаешь — то Я вхожу в твоё любящее сердце, даруя состояние Счастья.
Я готов вливать Мою Силу и во всё тело твоё, наполняя его Огненным Потоком Моей Любви!
Я говорю эти слова не только тебе: Я хочу, чтобы каждый, читающий эти строки, попробовал оказаться на твоём месте — попробовал ощутить Меня, услышать Меня!
Я адресую эти слова всем, кто любят Меня! Я готов обнимать каждого, кто верен Мне, кто устремлён ко Мне!
Я — Óдин — один из Многих, достигших в прошлом Божественного Единства! И Каждый из Нас готов вести в Божественный Всеобщий Дом — Океан Изначального Сознания — каждого, кто направляет к Нам эмоции своей любви!
Душа, научившаяся любить, одолевает преграды, казавшиеся прежде непреодолимыми, и быстро приближается ко Творцу!
… Погрузив меня в Свой Свет, Óдин продолжил рассказывать сагу.
* * *
Когда надвигалась та страшная буря, ощущение непоправимой беды навалилось на Аннику. Её сердце трепетало и сжималось, словно от боли. Ибо любящая душа всегда ощущает, если беда случается с любимым.
Грозовые тучи приближались, доносились раскаты грома…
Вагни уже несколько раз звал её в дом. Но Анника не уходила с вершины утёса.
— О, Великие Боги! Если Олав погиб, то и мне пора последовать за ним! Ибо я хотела бы быть с ним и в жизни, и в смерти! Я хочу разделить его судьбу и принять ту участь, которую ему уготовили Вы!
— Не спеши, Анника, ты можешь всё испортить своей поспешностью! То, что человеку малому может представляться бедой или даже смертью, то — для Души Великой — имеет совсем другой смысл! Жди! Он придёт к тебе через три дня!
— … Я слышу Вас?! Я не сошла с ума от ожидания и тревог?! Вы говорите со мной?! Я могу говорить с Богами?!
— Разумеется! И это может каждый! А зачем же иначе ты обращалась к Нам? Ты не ждала от Нас ответа и совета?
— Я никогда прежде не слышала ответов…
— Всё когда-то происходит впервые! Ты взрослеешь, Анника! Ты взрастила в себе любовь, которая объединяет души! А душа, ставшая любовью, может очень многое! Она может научиться и видеть, и слышать, и говорить на расстоянии с людьми! Также такая душа может общаться с Богами — как со своими Друзьями и Учителями! Тебе предстоит познать всё это, раз уж ты твёрдо решила разделить судьбу своего любимого!
Ты должна ждать ещё три дня!
… Разбушевалась страшная буря.
Вагни говорил Аннике, стараясь её успокоить:
— Не бойся! Олав мудр и никогда не станет рисковать жизнями своих друзей и судном! В такую погоду они наверняка укрылись в какой-нибудь тихой бухте!
… Анника едва слышала Вагни. Иногда она видела — словно в тумане — лицо Олава, состоящее из Света, и другие сияющие Божественные Лики. Это давало ей надежду. Но потом она вновь не видела и не слышала ничего, и от тревоги ей казалось, что она умрёт прямо сейчас…
Грозовые тучи приближались, доносились раскаты грома…
Вагни уже несколько раз звал её в дом. Но Анника не уходила с вершины утёса.
— О, Великие Боги! Если Олав погиб, то и мне пора последовать за ним! Ибо я хотела бы быть с ним и в жизни, и в смерти! Я хочу разделить его судьбу и принять ту участь, которую ему уготовили Вы!
— Не спеши, Анника, ты можешь всё испортить своей поспешностью! То, что человеку малому может представляться бедой или даже смертью, то — для Души Великой — имеет совсем другой смысл! Жди! Он придёт к тебе через три дня!
— … Я слышу Вас?! Я не сошла с ума от ожидания и тревог?! Вы говорите со мной?! Я могу говорить с Богами?!
— Разумеется! И это может каждый! А зачем же иначе ты обращалась к Нам? Ты не ждала от Нас ответа и совета?
— Я никогда прежде не слышала ответов…
— Всё когда-то происходит впервые! Ты взрослеешь, Анника! Ты взрастила в себе любовь, которая объединяет души! А душа, ставшая любовью, может очень многое! Она может научиться и видеть, и слышать, и говорить на расстоянии с людьми! Также такая душа может общаться с Богами — как со своими Друзьями и Учителями! Тебе предстоит познать всё это, раз уж ты твёрдо решила разделить судьбу своего любимого!
Ты должна ждать ещё три дня!
… Разбушевалась страшная буря.
Вагни говорил Аннике, стараясь её успокоить:
— Не бойся! Олав мудр и никогда не станет рисковать жизнями своих друзей и судном! В такую погоду они наверняка укрылись в какой-нибудь тихой бухте!
… Анника едва слышала Вагни. Иногда она видела — словно в тумане — лицо Олава, состоящее из Света, и другие сияющие Божественные Лики. Это давало ей надежду. Но потом она вновь не видела и не слышала ничего, и от тревоги ей казалось, что она умрёт прямо сейчас…
* * *
Наступило утро после бури. Ни малейшего ветерка!
Анника стояла на утёсе и смотрела на море.
… Судно Олава приближалось. Не было ветра, не было гребцов, не было паруса на мачте…
Незримая Сила влекла судно к берегу.
Олав стоял на корме и держал рулевое весло.
Она с трудом узнала любимого. Его волосы теперь были белы, как снег, освещённый солнцем. И сияние Света было вокруг!
Она бежала со скалы навстречу.
Он сошёл на берег и обнял её!
— Теперь мы отправимся за моими друзьями, Анника! Они оказались в плену из-за их верности Мне. И мы должны освободить их.
После этого, если ты не передумаешь, — то будет наша свадьба.
— Как могу я передумать?!
— Я вернулся. Но Я — не совсем таков, каким был прежде. Я теперь — один из Богов. И Великая Сила теперь — во Мне! Многие дела должен буду Я совершить, повинуясь Воле Единого!
Причём Я никогда не смогу нарушить Его Волю — даже из любви к тебе.
— Я навсегда принадлежу Тебе, мой Возлюбленный, и не желаю иной судьбы, кроме жизни с Тобой!
Анника стояла на утёсе и смотрела на море.
… Судно Олава приближалось. Не было ветра, не было гребцов, не было паруса на мачте…
Незримая Сила влекла судно к берегу.
Олав стоял на корме и держал рулевое весло.
Она с трудом узнала любимого. Его волосы теперь были белы, как снег, освещённый солнцем. И сияние Света было вокруг!
Она бежала со скалы навстречу.
Он сошёл на берег и обнял её!
— Теперь мы отправимся за моими друзьями, Анника! Они оказались в плену из-за их верности Мне. И мы должны освободить их.
После этого, если ты не передумаешь, — то будет наша свадьба.
— Как могу я передумать?!
— Я вернулся. Но Я — не совсем таков, каким был прежде. Я теперь — один из Богов. И Великая Сила теперь — во Мне! Многие дела должен буду Я совершить, повинуясь Воле Единого!
Причём Я никогда не смогу нарушить Его Волю — даже из любви к тебе.
— Я навсегда принадлежу Тебе, мой Возлюбленный, и не желаю иной судьбы, кроме жизни с Тобой!
* * *
Олав теперь уже знал, что перемещение судна в пространстве может быть намного более быстрым, чем это бывало обычно.
Сейчас Он управлял движением, обнимая прижимающуюся к нему Аннику и в то же время продолжая слушать Своих Божественных Братьев и Сестёр:
— Ты прошёл через «врата смерти» — к Вечной Жизни! И при этом тело Твоё не умерло. Это — великая возможность донести до людей Божественные Знания напрямую, без посредников. Быть Богом, имея тело, подобное телам людей, это — великая удача!
Теперь тебе нужно учиться управлять Божественной Силой.
Ты сможешь проявлять Её Великим Покоем или — в необходимых количестве и интенсивности — Божественными Светом или Огнём. И также — непосредственно делами, превосходящими обычные возможности человека.
Но Ты больше не должен и не сможешь проявлять прежние личные человеческие желания. Это, прежде всего, — стремление помочь или изменить что-либо в судьбах людей по своему личному усмотрению. Но только лишь Божественная Воля будет проявляться через Тебя!
Ты теперь уже ни на мгновение не должен забывать, Кто есть Ты и для чего Ты здесь!
Ты, как Познавший Единство, теперь сможешь явить Всесилие Единого Бога, Его Мудрость и Любовь — с помощью Твоего материального тела. И многие люди смогут это видеть и слышать!
Твоя Работа теперь будет состоять в том, чтобы — с помощью твоего материального тела — воспитывать и взращивать души, направлять их рост. А это — долгий и, на первый взгляд, весьма неблагодарный труд!
Зато Ты теперь можешь показать в подробностях Путь — тем, кто устремятся к Нам и способны пройти испытания Пути!
Помни всегда: велика ответственность — в обладании Божественной Силой!
… Олав привыкал к Своему новому состоянию и учился управлять Силой, Которая теперь была в Его распоряжении.
Его Всемогущество, однако, не означало возможность делать всё, что бы ни вздумалось… Божественное Всемогущество подразумевало не только Силу, но и Единую Божественную Волю, Которую нельзя преступить в угоду личному желанию.
Ощущение Силы, восприятие Себя всем Океаном Божественного Сознания — было новым для Олава.
И Он учился Могуществу, Мудрости и Терпению Бога.
Сила всех Владык Мироздания, соединялась с Силой Олава!
Он был одним из Них — Множества Тех, Кто, подобно Волнам Великого Океана, творят свою Работу, не отрываясь от Океанических Глубин. Или же Они пребывают в Покое — и тогда нет Божественных Волн, но есть только Блаженный Покой, приглашающий в Себя и ждущий в Себе Достойных.
Всё то, что Олав прежде познавал, ощущая лишь на краткое время в медитациях, — всё это стало Его Сутью, Его новой Божественной Жизнью!
Тело не мешало этому. Оно было малой частицей Его Бытия, но позволяло проявляться Словам и Силе Божественного Целого.
Он мог смотреть на мир сквозь глаза тела — или без их помощи.
Он понял также, что Единый Божественный Океан может теперь смотреть сквозь глаза Его тела. И, видя взгляд таких глаз, будут трепетать злобные и порочные души. А стремящиеся к добру, любви и чистоте — наполнятся счастьем!
Он теперь мог изрекать Слова Божественной Мудрости с помощью тела — так, чтобы они были услышаны обычными людьми, которые ещё не обрели способность лично непосредственно понимать Бога. Но также — Он может доносить мысли до душ и без помощи слов.
Стоило ему направить внимание на любую душу и взять её на Ладонь Руки Сознания — и Он знал судьбу этой души, видел все её качества и мысли.
Анника, друзья, люди Болли, которые хотели Ему зла… — все теперь были в Нём-Океане! И не только они…
Он стал Повелителем всех существ в Океане Жизни, но не было в Нём более личного желания повелевать.
Из Великого Единения — видел Он теперь разумность и целесообразность всего происходящего и понимал право на свободу выбора каждой души.
Олав теперь учился видеть и те редкие моменты, когда Божественная Сила может вмешиваться в происходящее — с целью помощи людям в осознании Божественных Законов и обретении любви.
И один из таких моментов приблизился.
… Вот — уже перед ними бухта, где недавно разворачивались события с нападением на судно. Вот — и лагерь людей Болли: лодки, люди, охраняющие богатства и пленённых друзей Олава…
Сейчас Он управлял движением, обнимая прижимающуюся к нему Аннику и в то же время продолжая слушать Своих Божественных Братьев и Сестёр:
— Ты прошёл через «врата смерти» — к Вечной Жизни! И при этом тело Твоё не умерло. Это — великая возможность донести до людей Божественные Знания напрямую, без посредников. Быть Богом, имея тело, подобное телам людей, это — великая удача!
Теперь тебе нужно учиться управлять Божественной Силой.
Ты сможешь проявлять Её Великим Покоем или — в необходимых количестве и интенсивности — Божественными Светом или Огнём. И также — непосредственно делами, превосходящими обычные возможности человека.
Но Ты больше не должен и не сможешь проявлять прежние личные человеческие желания. Это, прежде всего, — стремление помочь или изменить что-либо в судьбах людей по своему личному усмотрению. Но только лишь Божественная Воля будет проявляться через Тебя!
Ты теперь уже ни на мгновение не должен забывать, Кто есть Ты и для чего Ты здесь!
Ты, как Познавший Единство, теперь сможешь явить Всесилие Единого Бога, Его Мудрость и Любовь — с помощью Твоего материального тела. И многие люди смогут это видеть и слышать!
Твоя Работа теперь будет состоять в том, чтобы — с помощью твоего материального тела — воспитывать и взращивать души, направлять их рост. А это — долгий и, на первый взгляд, весьма неблагодарный труд!
Зато Ты теперь можешь показать в подробностях Путь — тем, кто устремятся к Нам и способны пройти испытания Пути!
Помни всегда: велика ответственность — в обладании Божественной Силой!
… Олав привыкал к Своему новому состоянию и учился управлять Силой, Которая теперь была в Его распоряжении.
Его Всемогущество, однако, не означало возможность делать всё, что бы ни вздумалось… Божественное Всемогущество подразумевало не только Силу, но и Единую Божественную Волю, Которую нельзя преступить в угоду личному желанию.
Ощущение Силы, восприятие Себя всем Океаном Божественного Сознания — было новым для Олава.
И Он учился Могуществу, Мудрости и Терпению Бога.
Сила всех Владык Мироздания, соединялась с Силой Олава!
Он был одним из Них — Множества Тех, Кто, подобно Волнам Великого Океана, творят свою Работу, не отрываясь от Океанических Глубин. Или же Они пребывают в Покое — и тогда нет Божественных Волн, но есть только Блаженный Покой, приглашающий в Себя и ждущий в Себе Достойных.
Всё то, что Олав прежде познавал, ощущая лишь на краткое время в медитациях, — всё это стало Его Сутью, Его новой Божественной Жизнью!
Тело не мешало этому. Оно было малой частицей Его Бытия, но позволяло проявляться Словам и Силе Божественного Целого.
Он мог смотреть на мир сквозь глаза тела — или без их помощи.
Он понял также, что Единый Божественный Океан может теперь смотреть сквозь глаза Его тела. И, видя взгляд таких глаз, будут трепетать злобные и порочные души. А стремящиеся к добру, любви и чистоте — наполнятся счастьем!
Он теперь мог изрекать Слова Божественной Мудрости с помощью тела — так, чтобы они были услышаны обычными людьми, которые ещё не обрели способность лично непосредственно понимать Бога. Но также — Он может доносить мысли до душ и без помощи слов.
Стоило ему направить внимание на любую душу и взять её на Ладонь Руки Сознания — и Он знал судьбу этой души, видел все её качества и мысли.
Анника, друзья, люди Болли, которые хотели Ему зла… — все теперь были в Нём-Океане! И не только они…
Он стал Повелителем всех существ в Океане Жизни, но не было в Нём более личного желания повелевать.
Из Великого Единения — видел Он теперь разумность и целесообразность всего происходящего и понимал право на свободу выбора каждой души.
Олав теперь учился видеть и те редкие моменты, когда Божественная Сила может вмешиваться в происходящее — с целью помощи людям в осознании Божественных Законов и обретении любви.
И один из таких моментов приблизился.
… Вот — уже перед ними бухта, где недавно разворачивались события с нападением на судно. Вот — и лагерь людей Болли: лодки, люди, охраняющие богатства и пленённых друзей Олава…
* * *
Люди Болли заметили судно, быстро приближающееся по глади воды — при безветрии, без паруса и гребцов.
Раздались крики ужаса:
— Призрак! Это — призрак Олава! Это он! Он хочет отомстить и забрать наши жизни!
… Даже самые бесстрашные викинги трепетали перед колдовством и прочими проявлениями из мира нематериального.
Олав приблизился к замершим от изумления и страха людям Болли. Теперь уже ни у кого из них не было сомнений в том, что это Он: живой — или лишь кажущийся таковым…
Олав заговорил — и Любовь Божественная была в звуке Его голоса. Божественный Покой наполнял пространство вокруг Его тела.
— Да, это Я! Я пришёл за Своими друзьями! Да, Я вернулся из царства смерти — чтобы исполнить Волю Богов! Развяжите же их!
Но прежде, чем остолбеневшие от изумления люди Болли бросились исполнять приказ, — верёвки рассыпались в прах.
Радостный возглас Руна нарушил тишину:
— Олав! Я знал, я верил, что так будет!
… Рун подбежал и, не скрывая слёз счастья, обнял Олава!
Болли хотел метнуть в Олава нож, но не мог даже пошевелить рукой. И никто из его людей не мог сдвинуться с места или сказать хоть слово…
Олав продолжил:
— Да, Я вернулся из миров, куда души отправляются после смерти тел.
Не старайся, Болли, ты больше не сможешь Меня убить, как бы ты ни хотел этого!
Да, Я вернулся, наделённый Мудростью и Силой Богов, — чтобы рассказать людям о Божественных Законах.
Я не буду мстить тебе, Болли, и твоим воинам за то зло, что вы причинили моим людям. Творимое зло — уже само есть страшная кара для тех, кто его совершают! Это зло всегда возвращается к тому, кто совершил злодеяние, оно предопределяет ему страшную судьбу в его будущем!
Именно из-за своего неведения — люди, чаще всего, преступают Божественные Законы и создают беды и себе, и другим!
А ведь эти Законы призваны помочь душам достичь Божественных миров! Они — очень просты:
— Никому не вреди!
— Помогай всем во всём добром!
— Дари другим любовь — и любовь наполнит счастьем и твою жизнь!
Зная эти Законы, можно понять и то, что есть Божественная Справедливость.
Я сейчас покажу каждому из вас, что с ним может случиться в дальнейшей жизни — как воздаяние за уже совершённое зло.
… И перед каждым из людей Болли — словно сон наяву — прошли картины его возможного будущего, причём с пониманием причинно-следственных связей, которые обычно раскрываются перед душами лишь уже после смерти тел.
После долгой паузы, за время которой каждый из присутствующих увидел и понял очень многое, Олав продолжил говорить:
— Искреннее раскаяние — пусть дарует каждому из вас возможность построить свою судьбу иначе, изменить печальную участь, созданную прежними делами.
Ведь судьба человека зависит не от того, чем при рождении наградили его «богини судьбы». Эта сказка лишь отражает ту реальность, что человек-душа приходит на Землю с уже сформированным планом-судьбой, и Боги лишь определяют, чему из этого и в какой последовательности реализовываться.
Но не менее важно и то, что и как совершает человек уже в этой жизни. Это тоже предопределяет его будущее — и близкое, и удалённое во времени — и может изменять его судьбу к лучшему или к худшему.
Проявление ненависти, сопротивление добру и любви, причинение зла другим — это ведь и значит противостоять Божественной Воле! Это значит — убивать потенциал Божественности в себе и препятствовать росту Божественного в других!
… Слова Олава проникали в глубины душ, и, если находилось там хоть немного добра и света, то понимание укоренялось в душах…
Затем Олав предложил людям Болли:
— Теперь — собирайтесь в дорогу! Вы отвезёте обоз с похищенными вами драгоценностями — тому, кому эти ценности были обещаны Мною. Отправляйтесь к конунгу Ингвару и передайте ему также, что Я сдержал своё обещание и что Анника теперь — Мне жена и будет всегда со Мной.
Раздались крики ужаса:
— Призрак! Это — призрак Олава! Это он! Он хочет отомстить и забрать наши жизни!
… Даже самые бесстрашные викинги трепетали перед колдовством и прочими проявлениями из мира нематериального.
Олав приблизился к замершим от изумления и страха людям Болли. Теперь уже ни у кого из них не было сомнений в том, что это Он: живой — или лишь кажущийся таковым…
Олав заговорил — и Любовь Божественная была в звуке Его голоса. Божественный Покой наполнял пространство вокруг Его тела.
— Да, это Я! Я пришёл за Своими друзьями! Да, Я вернулся из царства смерти — чтобы исполнить Волю Богов! Развяжите же их!
Но прежде, чем остолбеневшие от изумления люди Болли бросились исполнять приказ, — верёвки рассыпались в прах.
Радостный возглас Руна нарушил тишину:
— Олав! Я знал, я верил, что так будет!
… Рун подбежал и, не скрывая слёз счастья, обнял Олава!
Болли хотел метнуть в Олава нож, но не мог даже пошевелить рукой. И никто из его людей не мог сдвинуться с места или сказать хоть слово…
Олав продолжил:
— Да, Я вернулся из миров, куда души отправляются после смерти тел.
Не старайся, Болли, ты больше не сможешь Меня убить, как бы ты ни хотел этого!
Да, Я вернулся, наделённый Мудростью и Силой Богов, — чтобы рассказать людям о Божественных Законах.
Я не буду мстить тебе, Болли, и твоим воинам за то зло, что вы причинили моим людям. Творимое зло — уже само есть страшная кара для тех, кто его совершают! Это зло всегда возвращается к тому, кто совершил злодеяние, оно предопределяет ему страшную судьбу в его будущем!
Именно из-за своего неведения — люди, чаще всего, преступают Божественные Законы и создают беды и себе, и другим!
А ведь эти Законы призваны помочь душам достичь Божественных миров! Они — очень просты:
— Никому не вреди!
— Помогай всем во всём добром!
— Дари другим любовь — и любовь наполнит счастьем и твою жизнь!
Зная эти Законы, можно понять и то, что есть Божественная Справедливость.
Я сейчас покажу каждому из вас, что с ним может случиться в дальнейшей жизни — как воздаяние за уже совершённое зло.
… И перед каждым из людей Болли — словно сон наяву — прошли картины его возможного будущего, причём с пониманием причинно-следственных связей, которые обычно раскрываются перед душами лишь уже после смерти тел.
После долгой паузы, за время которой каждый из присутствующих увидел и понял очень многое, Олав продолжил говорить:
— Искреннее раскаяние — пусть дарует каждому из вас возможность построить свою судьбу иначе, изменить печальную участь, созданную прежними делами.
Ведь судьба человека зависит не от того, чем при рождении наградили его «богини судьбы». Эта сказка лишь отражает ту реальность, что человек-душа приходит на Землю с уже сформированным планом-судьбой, и Боги лишь определяют, чему из этого и в какой последовательности реализовываться.
Но не менее важно и то, что и как совершает человек уже в этой жизни. Это тоже предопределяет его будущее — и близкое, и удалённое во времени — и может изменять его судьбу к лучшему или к худшему.
Проявление ненависти, сопротивление добру и любви, причинение зла другим — это ведь и значит противостоять Божественной Воле! Это значит — убивать потенциал Божественности в себе и препятствовать росту Божественного в других!
… Слова Олава проникали в глубины душ, и, если находилось там хоть немного добра и света, то понимание укоренялось в душах…
Затем Олав предложил людям Болли:
— Теперь — собирайтесь в дорогу! Вы отвезёте обоз с похищенными вами драгоценностями — тому, кому эти ценности были обещаны Мною. Отправляйтесь к конунгу Ингвару и передайте ему также, что Я сдержал своё обещание и что Анника теперь — Мне жена и будет всегда со Мной.
* * *
Болли лежал у остывающего костра один. Его прежние сотоварищи хотели связать его, но поняли, что в этом уже нет необходимости.
Все его прежние помощники оставили его теперь. Им было несколько легче пережить произошедшее с ними, ибо ведь это он приказывал, а они — только исполняли преступные приказы…
Болли же было так плохо, как не было никогда прежде в его жизни. Злоба душила его! И при этом каждая вспышка ненависти вызывала резкую боль в теле. Стоило ему вновь наполниться эмоциями ненависти к Олаву — и его тело скручивали судороги и жесточайшая боль. Но он никак не мог смириться с произошедшим, и раскаяние не наступало.
Он лежал, не в силах подняться. Он обвинял мысленно в этом своём состоянии колдовство Олава и всё никак не мог понять, что его собственная злоба порождает каждый следующий приступ боли, сотрясающий его тело.
И вдруг Болли узрел наяву то женское лицо, которое видел в том видении, когда Олав показывал всем им их смерть. И эта смерть в видении была от руки женщины. То было для него и мучительно, и унизительно!…
И вот он увидел эту женщину наяву…
Она была высока ростом. Мужская одежда была на ней. Кинжал сверкнул в её руке…
Вагни тоже увидел эту незнакомку, которая занесла кинжал над скорчившимся на земле у догорающего костра Болли.
И, хоть Болли и заслуживал самой страшной кары, но Вагни остановил своей крепкой хваткой уже занесённую руку с кинжалом.
— Не пристало добивать поверженных врагов! — сказал он тихо.
— Что ты понимаешь?! Он заслуживает самой страшной и мучительной смерти! Он ограбил наше селение, когда наши мужчины не вернулись из похода! И зимой женщины и дети умирали от голода! Я поклялась найти его и отомстить! И ты — не остановишь меня! Я искала его целый год!
— Ты сама остановишь себя: ибо быстрая смерть сейчас лишь облегчит его мучения! Посмотри, как он жалок и ничтожен!
А милосердие — бо́льше к лицу женщине, чем месть! Пусть теперь ему будет плохо от угрызений совести! Пусть вспоминаются все те невинные люди, которые погибли по его вине!
А сам он теперь — уже хуже мертвеца! И никому уже не сможет причинить вред!
… И тут перед Болли вновь начали проплывать страшные картины — словно сны наяву.
А те люди, которых он не помнил, но погибшие из-за него, обступили его со всех сторон. Болли кричал им, пытаясь оправдаться: «Никогда я не убивал детей! Я не воевал с женщинами! Я — лишь грабил!… Да, я обманывал, предавал… Но я воевал лишь с мужчинами…». Но на него молча смотрели упрекающие взгляды множества глаз… Болли разрыдался…
Этот ад, который он испытывал, наконец, породил в нём раскаяние…
Боль тела стала отпускать. Ей на смену пришла боль души, которая нуждалась в великом очищении…
Все его прежние помощники оставили его теперь. Им было несколько легче пережить произошедшее с ними, ибо ведь это он приказывал, а они — только исполняли преступные приказы…
Болли же было так плохо, как не было никогда прежде в его жизни. Злоба душила его! И при этом каждая вспышка ненависти вызывала резкую боль в теле. Стоило ему вновь наполниться эмоциями ненависти к Олаву — и его тело скручивали судороги и жесточайшая боль. Но он никак не мог смириться с произошедшим, и раскаяние не наступало.
Он лежал, не в силах подняться. Он обвинял мысленно в этом своём состоянии колдовство Олава и всё никак не мог понять, что его собственная злоба порождает каждый следующий приступ боли, сотрясающий его тело.
И вдруг Болли узрел наяву то женское лицо, которое видел в том видении, когда Олав показывал всем им их смерть. И эта смерть в видении была от руки женщины. То было для него и мучительно, и унизительно!…
И вот он увидел эту женщину наяву…
Она была высока ростом. Мужская одежда была на ней. Кинжал сверкнул в её руке…
Вагни тоже увидел эту незнакомку, которая занесла кинжал над скорчившимся на земле у догорающего костра Болли.
И, хоть Болли и заслуживал самой страшной кары, но Вагни остановил своей крепкой хваткой уже занесённую руку с кинжалом.
— Не пристало добивать поверженных врагов! — сказал он тихо.
— Что ты понимаешь?! Он заслуживает самой страшной и мучительной смерти! Он ограбил наше селение, когда наши мужчины не вернулись из похода! И зимой женщины и дети умирали от голода! Я поклялась найти его и отомстить! И ты — не остановишь меня! Я искала его целый год!
— Ты сама остановишь себя: ибо быстрая смерть сейчас лишь облегчит его мучения! Посмотри, как он жалок и ничтожен!
А милосердие — бо́льше к лицу женщине, чем месть! Пусть теперь ему будет плохо от угрызений совести! Пусть вспоминаются все те невинные люди, которые погибли по его вине!
А сам он теперь — уже хуже мертвеца! И никому уже не сможет причинить вред!
… И тут перед Болли вновь начали проплывать страшные картины — словно сны наяву.
А те люди, которых он не помнил, но погибшие из-за него, обступили его со всех сторон. Болли кричал им, пытаясь оправдаться: «Никогда я не убивал детей! Я не воевал с женщинами! Я — лишь грабил!… Да, я обманывал, предавал… Но я воевал лишь с мужчинами…». Но на него молча смотрели упрекающие взгляды множества глаз… Болли разрыдался…
Этот ад, который он испытывал, наконец, породил в нём раскаяние…
Боль тела стала отпускать. Ей на смену пришла боль души, которая нуждалась в великом очищении…
* * *
Сжалившись над рыдающим Болли, незнакомка позволила Вагни разжать её руку с кинжалом. Вагни сам вложил её оружие в ножны на её талии.
Он обнял незнакомку за мягкие широкие плечи и повёл к товарищам Олава, которые готовили повреждённое штормом судно к отплытию.
Вагни спросил:
— Как тебя зовут?
— Герд. Я так долго искала этого негодяя, чтобы отомстить…
— Теперь ты можешь быть уверена, что он неизбежно будет наказан сполна.
А смерть ведь — не самая страшная кара…
Месть же — всегда лишь сеет продолжение и умножение зла!
Более того, она делает лишь более жестокой мстящую душу, которая ведь — по Божьему Замыслу — была призвана расцветать в любви…
… Он ласково погладил её по руке, сам не зная, откуда вдруг появилась в нём нежность…
Не думал Вагни, что способен ещё влюбляться… Не думала и Герд, что ещё сможет встретить в жизни того, кто станет ей любимым мужем…
Он обнял незнакомку за мягкие широкие плечи и повёл к товарищам Олава, которые готовили повреждённое штормом судно к отплытию.
Вагни спросил:
— Как тебя зовут?
— Герд. Я так долго искала этого негодяя, чтобы отомстить…
— Теперь ты можешь быть уверена, что он неизбежно будет наказан сполна.
А смерть ведь — не самая страшная кара…
Месть же — всегда лишь сеет продолжение и умножение зла!
Более того, она делает лишь более жестокой мстящую душу, которая ведь — по Божьему Замыслу — была призвана расцветать в любви…
… Он ласково погладил её по руке, сам не зная, откуда вдруг появилась в нём нежность…
Не думал Вагни, что способен ещё влюбляться… Не думала и Герд, что ещё сможет встретить в жизни того, кто станет ей любимым мужем…
* * *
Вскоре обоз с драгоценностями отправился к конунгу Ингвару. Никто из сопровождавших и охранявших груз не помышлял о том, чтобы украсть часть золота и бежать куда-нибудь, чтобы там начать новую привольную и богатую жизнь.
Эти люди обрели понимание того, что начало новой их жизни должно быть честным, что разбой и воровство, даже нераскрытое и неуличённое другими людьми, не сможет послужить фундаментом для счастливой и радостной жизни.
Иное понимание смысла жизни было у них теперь — и в эту по-настоящему новую жизнь нельзя было войти с помощью украденного золота. Её нужно было начать, изменив себя. А из всех подвигов это — самый непростой…
… А Олав и его товарищи привели в порядок судно и отправились в путь.
— Похоже, нас ждёт не одна свадьба, а две! — радостно подшучивали над Вагни друзья.
А Анника с лёгкой тревогой спросила Олава:
— Скажи, можешь ли Ты сделать так, чтобы я умерла прежде, чем состарюсь и стану некрасивой?
… Олав рассмеялся, обнимая любимую:
— Отчего тебя заботят теперь такие глупости?
Ну, хорошо, Я обещаю тебе тоже выглядеть соответственно возрасту!
Эти люди обрели понимание того, что начало новой их жизни должно быть честным, что разбой и воровство, даже нераскрытое и неуличённое другими людьми, не сможет послужить фундаментом для счастливой и радостной жизни.
Иное понимание смысла жизни было у них теперь — и в эту по-настоящему новую жизнь нельзя было войти с помощью украденного золота. Её нужно было начать, изменив себя. А из всех подвигов это — самый непростой…
… А Олав и его товарищи привели в порядок судно и отправились в путь.
— Похоже, нас ждёт не одна свадьба, а две! — радостно подшучивали над Вагни друзья.
А Анника с лёгкой тревогой спросила Олава:
— Скажи, можешь ли Ты сделать так, чтобы я умерла прежде, чем состарюсь и стану некрасивой?
… Олав рассмеялся, обнимая любимую:
— Отчего тебя заботят теперь такие глупости?
Ну, хорошо, Я обещаю тебе тоже выглядеть соответственно возрасту!
* * *
Много радостей, трудностей и свершений ждало впереди Олава и Его команду.
Не столь уж легка оказалась и судьба той, которая стала Его женой и растила их детей. Но ни на что не променяла бы Анника эту судьбу, включающую жизнь с Любимым!
Не столь уж легка оказалась и судьба той, которая стала Его женой и растила их детей. Но ни на что не променяла бы Анника эту судьбу, включающую жизнь с Любимым!
Глава десятая:
Великий Путник
Раннее утро в городе. Большая река мощно несёт свои прозрачные воды к морю. Гранитные набережные в эти часы ещё безлюдны. Лёгкий туман чуть движется над спокойной поверхностью воды.
Над рекой парят белокрылые чайки и своими возгласами напоминают о морских просторах.
Это — место наших свиданий с Óдином в городе. Он назначил мне встречу здесь — и я пришла.
Граница Его огромного нематериального Тела из Света — на этом месте — очень чёткая! Переступая её, я словно выхожу из мира материи — и вхожу в пространство, где есть только Бог.
Óдин встречает меня, являя Собою не только Любовь, но Громадность и Мощь Своего Божественного Величия!
Я спросила:
— Мы закончим сегодня записывать сагу, Óдин?
— Не опережай Меня, желая узнать, чем закончилась история Олава! Позволь Мне рассказать всё, что Я задумал!
… Он погрузил в Тишину, из которой, словно волны, начали подниматься Его слова:
— Смотри вокруг и вглубь! Познавай Меня всего и всюду!
Увидь, как Я живу в Мною созданном Творении — Любовью Нежной, проникающей во всё!
Увидь: есть только Жизнь — Жизнь Бога во вселенной!
И эта Жизнь присутствует во всём: в травинке каждой и в гранитных скалах, в парящих чайках, в людях, вершащих земной свой путь…
Праведные души растут, себя преображая в утончённую любовь, — чтобы, в частности, постичь Блаженство и Силу от Слияния с Всёсотворяющей Божественной Любовью!
Всех их любя, опекая, подправляя заблудших, Я жду достойных — в Изначальный Дом, где все Достигшие — Единый Океан Творца, где Все Едины в Нём!
… Долго слова Óдина обрамляла лишь прозрачная Тишина.
Спустя время, я спросила:
— Скажи, Óдин, что мы можем изменить в этом мире?
— Не много…
Но, всё же, можно учить людей улыбаться — вместо того, чтобы хмуриться и осуждать других, выискивая или выдумывая их недостатки.
Можно учить их сердечному отношению к тем, кто рядом, помощи ближним.
Можно объяснять то, как это вредно и разрушительно для самих себя — ненавидеть, завидовать, ревновать…
Можно попробовать научить людей меньше бояться жизни и ценить удивительные возможности преображения себя и мира вокруг! Ведь Бог — рядом и готов протянуть каждому, кто этого достоин и хочет, Руку Помощи!
Можно дать понять людям, что все мысли и эмоции человека — это — как раскрытая книга, которую очень легко читает Бог! И ничто не скрыто и не может быть скрыто от Его Всеведения!
Можно учить людей наблюдать проявления Божественного в их жизни!
И ещё — нужно объяснять, что можно стараться не вредить никому и не нарушать гармонию! А ведь это — так просто!
Можно подарить ключ, открывающий дверь сердца духовного! Ведь именно раскрытое и правильно развитое духовное сердце позволяет научиться видеть и слышать Бога — и в дальнейшем напрямую получать Его Руководство в жизни!
Вот так жил и Олав, помогая людям познавать Истину о Боге.
Познавший Истину направляет рост и развитие душ. Такова работа Бога, Который трудится, будучи воплощённым на Земле.
Много ли может сделать Бог, живя в теле, подобном телу обычного человека?
Много раз на Землю приходили Божественные Души, чтобы донести Истину до людей. Но не долго сохраняются Божественные Знания в неискажённой чистоте!... Не многие люди обычно бывают способны понять всю глубину Учения и смогут достичь Обитель всех Совершенных под руководством Великих Учителей…
… А Великий Путник шёл по земле.
Мало кому из людей открывалось Его Величие. Проста была Его одежда. Плащ с капюшоном укрывал Его тело от ветров и непогоды, он же служил и постелью. Не было у Путника ни меча, ни лука. Только посох и нож на поясе, которые были полезны в дороге.
И были у Него два спутника: белый волк по имени Трюггви, что значит Верный, и ворон по имени Алвис, что значит Мудрый.
Многие годы назад подобрал Путник этого ворона ещё воронёнком и вылечил ему перебитое крыло.
И из ловчей ямы спас он однажды белого волчонка…
Оба спасённых стали на долгие годы спутниками в странствиях Путника.
А жизнь Его намного превосходила продолжительностью век смертных.
Он шёл по земле телом, подобным телу обычного человека: белые, как снег, вьющиеся волосы до плеч, белая борода, осанка юноши и лёгкая походка, мощные плечи и руки зрелого мужа, исполненного невиданной силой. Также — сияющий взгляд Того, Кто смотрит на происходящее в мире — из Великих Божественных Глубин.
Ворон летел высоко в небе и мягкими гортанными возгласами иногда говорил что-то Олаву, и Олав понимал его язык.
Можно было подумать, что ворон видит дальше… Но это было не так. Как бы далеко ни видел парящий в вышине Алвис, но Олав видел дальше…
Сияющий Облик из Света с лицом Олава охватывал Собою просторы, поднимался в небо, пронизывал потоками Божественной Силы пространство во все стороны — словно не было земной тверди!
Он исходил из Глубин, в Которые не заглядывают малые души.
И любой уголок Земли мог увидеть Путник. И о любой душе Он мог узнать всё, что Ему было нужно. Всё, что требовалось, легко открывалось взору Божественной Души!
Можно было думать, что громадный волк Трюггви служит надёжной защитой для безоружного Путника… Но Сила Олава была иная. Исходила она из Океана Божественной Силы, Который дарует право Владыкам Силы пользоваться Ею в соответствии с Великой Единой Волей всех Совершенных.
Олав привык быть Странником, Который обходит земли и наводит порядок там, где уместно Его вмешательство.
Он привык к тому, что может воспринимать любое существо столь же ясно как Себя. Он мог ощутить и рост маленькой травинки, и незыблемость гранитных утёсов, и покой мощных деревьев. И любого человека он видел и ощущал совершенно ясно. Стоило ему направить взгляд души — и Он мог знать его мысли, эмоции, прошлое этой души и возможное будущее.
Но при этом Он оставался Един со Всемогущим Океаном Любви, Мудрости и Силы, Который породил и поддерживает жизнь во вселенной.
Олав стал одним из Владык Мироздания. Он поддерживал индивидуальные жизни на Земле Своими Любовью и Силой — Силой, исходящей из Великих Глубин, где был только неразделяемый на отдельности Океан Бога.
Олав смотрел на всё происходящее из этих Глубин.
Стоило Ему протянуть Руку — и на ладони он мог ощущать и суда в бушующем или спокойном море, и города со множеством населяющих их людей, и леса с их жителями, и моря с их обитателями… Не было границ для Его Вездесущности!
Мудрость Богов была в Его распоряжении, и любое знание Он мог почерпнуть в этом Источнике Мудрости.
Любое Его слово или действие достигало цели. Поэтому Он не произносил лишних слов и не совершал действий без необходимости.
И был среди Них Рун. Многие поэты и скальды слышали в моменты вдохновения Его слова, приходящие к ним из Света!
Красивым был уход из земной жизни Великого Скальда, прожившего жизнь отважно и ярко! Когда пронзённое стрелой тело Руна лежало на Огненных Руках Олава, а Душа погружалась в Изначальный Источник Божественного Света, то видели люди блаженную улыбку на устах покинутого тела. И они удивлялись…
А Рун входил в Свою Новую Божественную жизнь. Олав же и многие Другие приветствовали Его славную Победу, которой может быть завершена жизнь человеческая!
… Давно уже в стране, именуемой Гардарикой, вновь обрела тело и подрастала Анника. Новым было у неё имя, и прекрасной была её судьба! Многие Боги опекали её рост.
И Сам Олав любил бывать Душой рядом с ней. Он терпеливо ждал наступления того времени, когда она обретёт своими усилиями на Великом Пути всю полноту Божественности и исполнит всё, что было для неё запланировано. Он ждал того момента, когда сможет ввести её — Достигшую — во Всеобщий Дом и сказать: «Здравствуй, Любимая! Ты — пришла! Ты — принята!»
И многие другие из друзей Олава ещё продолжали каждый свой Путь, воплощаясь в новые тела — чтобы обретать и развивать любовь, мудрость и силу, которые позволят одолеть расстояние, отделяющее человека — от мира Божественного. Причём то расстояние исчисляется не милями, а степенью утончённости, красоты и силы преображаемой души.
Среди идущих к Свету — радостно было Олаву видеть Своих спутников, которые были товарищами в Его прежних дальних плаваниях. Были среди них и Рихард, и кормщик Вагни, и его отважная жена, и многие-многие другие…
Удалось Олаву остановить многих людей порока на их ложном пути, изменить их печальную участь, дать им правильное понимание и шанс выправить свою судьбу.
Много новых учеников и учениц обрёл Он за прошедшие столетия!
В любой дом на Земле мог зайти Божественный Путник. По-разному его встречали… И изменялись судьбы тех людей — в соответствии с тем, отвергали или принимали они те Дары Любви и Мудрости, которые вручал им Божественный Гость.
Дети были маленькими: мальчику было лет шесть, а его сестре — не больше пяти. Ведро было тяжёлым. Они часто поскальзывались, тогда ледяная вода выплёскивалась и обжигала своим холодом. Наконец дети остановились, чтобы отдохнуть.
Вдруг неожиданно из-за деревьев вышел огромный белый волк.
— Какая большая собачка! — воскликнула Фрида.
Эрик же, догадавшись, что это — волк, обнял сестру, закрывая её собой.
Следом за волком из леса вышел Путник в плаще с капюшоном.
— Не бойтесь! Он — друг и не обидит вас! — сказал Путник детям.
Белый волк подбежал и стал лизать своим тёплым языком замёрзшие детские ручонки.
Незнакомец тоже подошёл ближе.
— Вы позволите помочь вам донести это ведро?
— Да, Господин! — ответил Эрик.
— Тогда — показывайте дорогу!
… Эрик шёл впереди. За ним, гладя волка, шла Фрида. Следом — Незнакомец с ведром. А над ними летел ворон.
Когда они пришли к дому, то волк улёгся у порога, а ворон устроился на кровле.
Мальчик отворил дверь:
— Добро пожаловать в наш дом, Господин! Мы всегда рады гостям! — он произнёс, видимо, часто слышимые прежде от родителей слова. Затем — уже внутри дома — он продолжил со смущением:
— Простите, что у нас холодно… И угостить Вас почти нечем… Отец уже очень-очень долго не возвращается из плаванья. Мама — болеет. Она уже третий день спит… Мы не можем её разбудить. И дрова закончились, а хворост очень быстро сгорает и почти не греет.
… Эрик положил в холодный очаг обледенелые тонкие веточки, но не смог разжечь.
Гость поставил ведро на пол в указанном месте, подошёл к очагу — и вспыхнуло яркое сильное пламя, словно там лежала охапка сухих дров.
Тем временем Фрида поставила на стол чашки и положила посередине на тарелке остаток сухой ячменной лепёшки.
Гость сказал:
— Я попробую разбудить вашу маму.
… Он подошёл к ложу, на котором неподвижно лежало тело матери Эрика и Фриды, и сел на край.
— Просыпайся, Сольвейг! — позвал он женщину по имени, которое никто из детей ему не называл. — Возвращайся: у тебя — хорошие дети, ты нужна им!
… Сольвейг глубоко вздохнула и открыла глаза. Потом она приподнялась на постели, с радостным удивлением глядя на незнакомца:
— Кто Ты, Обитающий в мирах по другую сторону смерти столь же свободно, как Боги? Я думала, что умерла…
— Друзья обычно зовут меня Олавом, — ответил гость. — Пойдём за стол, Сольвейг: твои дети голодны!
… Олав взял свою холщёвую сумку и стал извлекать из неё разные угощения и выкладывать на стол: тёплый и мягкий хлеб, масло, сыр, мёд, орехи, сушёные фрукты.
Всё это не могло бы уместиться в небольшой сумке, если бы попытаться сложить обратно…
После трапезы Фрида спросила:
— Можно я покормлю твоих друзей и спутников, Господин?
… Олав, улыбнувшись, позволил.
И дети угощали Трюггви и Алвиса, а те потом участвовали в детских играх.
Вечером, когда Эрик и Фрида уже спали, Сольвейг спросила:
— Как мне отблагодарить за возвращение к жизни в этом теле? Ты спас не одну жизнь, а три. Мои дети не выжили бы…
— Твоя благодарность будет проста. Я научу тебя кое-чему из Священных Божественных Знаний, которые полезны каждому человеку. А ты — научишь этому своих детей, чтобы они — в свою очередь — научили их детей и других людей тому, как жить в соответствии с Божественной Волей.
Есть святой источник любви, которым обладает каждый человек. Это — его духовное сердце. Пробудить к жизни этот источник — вот задача, которую ты сможешь помочь реализовать многим людям.
Легко научить сердце матери — любви ко всем созданиям Божиим! Ведь так же, как мать любит своих детей, — так и Бог любит Своих!
Но детей у Бога — не счесть, ибо все — дети Ему!
И так же, как хорошая мать взращивает в детях доброе и пресекает дурные наклонности, — так и Бог воспитывает души.
Твоя — уже развитая тобой — материнская любовь поможет тебе познать ту любовь бо́льшую, которая сможет вырасти до соединения с Любовью Бога!
Что для этого нужно будет делать?
Если такой же любовью, которой ты любишь своих детей, ты научишься любить все добрые существа, — то будет возрастать любовь в сердце твоём духовном. И будет она преумножаться с каждым днём!
… Не один день гостил Олав в доме Сольвейг. Ибо было бы неправильно — вернуть душу в тело, не изменив в ней многое, не научив её главному…
И когда сердце Сольвейг нашло твёрдую опору в Боге — Олав продолжил свой Путь.
Его посетители потягивали пенистое пиво и обсуждали последние новости.
Незнакомец в плаще с капюшоном вошёл тихо, и никто не обратил бы на Него внимания, если бы не Его спутники: огромный белый пёс, похожий на волка, и ворон, смирно сидящий на плече…
Посетители трактира принялись смеяться и шутить:
— Да уж не Сам ли Óдин заглянул сюда, чтобы выпить пивка?
— Нет: у Одина плащ должен быть синим, а шляпа — остроконечной! И ещё — ведь Óдин — одноглаз! И волка у него должно быть два, и во́рона — тоже два!…
— Вот выпьешь ещё — и у тебя раздвоятся и ворон, и волк!
… С этими словами они забыли о Путнике, который нашёл себе место в отдалении и пива не заказал.
Веселье же нескольких пьяных посетителей перешло в ссору.
Они пустили в ход кулаки.
Дерущиеся перевернули стол, и с него на пол упала вся еда.
Из дальнего угла трактира поднялся нищий старик, который выживал, собирая объедки, иногда остающиеся после посетителей. Он подошёл и наклонился, чтобы подобрать упавший хлеб — прежде, чем дерущиеся растопчут его ногами.
Но повздорившие резко переключили своё внимание на беднягу:
— Прочь, оборванец!
— Позвольте мне съесть этот хлеб! Ведь вы уже не станете его есть! И слуги выбросят его, подметая пол…
— Мы́ заплатили за эту еду, а не ты! А впрочем — жри, свинья!
… И они с хохотом пинками сбили старика с ног — так, что он упал лицом в разбросанные по полу кушанья…
Это зрелище вызвало бурный хохот уже у всех посетителей трактира, кроме Путника с волком и вороном. Олав с печалью наблюдал за происходящим.
Олав погладил Своих спутников, давая им разрешение действовать.
Огромный волк бросился на тех, кто издевались над нищим стариком, оскалив белоснежные зубы. А ворон напал сверху, угрожая выклевать им глаза.
— Забери этих тварей! — в ужасе закричали те, кто затеяли ссору.
Но Олав не спешил отзывать Своих помощников.
… Старик быстро подобрал хлеб, поднялся и отошёл в сторону. А Трюггви и Алвис принялись за еду, в изобилии раскиданную по полу. И, пока их обед не был закончен, те, кто били старика, не могли пошевельнуться. Ибо стоило им сделать хоть малейшее движение — и волк оскаливал зубы, повернув голову в их сторону, словно предупреждая: «Только попробуйте двинуться — и вы станете продолжением нашего обеда!» А ворон подтверждал это угрожающими криками.
Только когда Трюггви и Алвис управились со всей едой, они возвратились к Олаву.
Трактирщик возмутился всем происходящим с большим опозданием:
— Убери этих страшилищ, господин! Здесь нужно восстановить порядок!
— Порядок нарушили не они. Они как раз его восстановили. Пол — чистый, драчуны — наказаны, старик взял хлеб. Если же ты велишь налить ему супа, то, Я думаю, порядок тогда будет совсем полный.
… Олав положил перед трактирщиком деньги за суп старику и продолжил говорить, обращаясь уже ко всем:
— Я пришёл издалека и увидел здесь весьма странные правила, которые вы называете порядком.
Так много зрителей было у того, что происходило… Вы смеялись над нищим стариком, над разбросанной по полу едой…
Видно, жизнь в достатке не идёт на пользу жителям вашего селения!
Забывшие о том, что такое голод, — зачастую перестают ценить труд, вложенный во взращенную и приготовленную пищу. Легко выбрасывают они еду, полагая, что, имея деньги, вновь купят ещё — когда захочется есть.
Им теперь не кажется преступлением — перед теми, кто страдают от голода, — выброшенная на помойку еда, которая могла бы послужить кому-то спасением.
Подумайте о том, каков истинный порядок! Иначе — судьба этого старика может стать и вашей судьбой!
Кто из вас хочет закончить жизнь в одинокой старости, в голодной нищете?
Никто?
Тогда отчего с равнодушием и смехом вы смотрите на происходящее на ваших глазах?!
Но ведь вы можете сделать жизнь вокруг вас — разумнее и справедливее!
Каждый из вас может сделать это!
И выбор — за вами!
… И Олав со своими спутниками — волком и вороном — покинули трактир.
… Говорят, что те люди сильно изменились с той поры. И не смеялись они больше над попавшими в беду. И бережно стали они относиться к еде. И готовы они были теперь помочь тем, кто нуждались в помощи.
И даже в том трактире кормили отныне бесплатно тех бедняков, кто не имели возможности заплатить за еду.
Но лежали они не только на земле, но и на незримых обычным зрением Руках Лекаря, Который взялся непонятно откуда и предложил Свою помощь.
Говорили, что огромный ворон своими криками привёл этого Лекаря к месту, где было не счесть погибших в битве, и где страдали от ран оказавшиеся между жизнью и смертью.
Олав подходил ко всем по очереди. Кому-то Он оказывал помощь, проявляя все возможности Божественного Целительства, другим — самым обычным образом промывал, прижигал и перевязывал раны.
И каждый раз, исцеляя тела, Он находил слова, которые преображали и излечивали души.
А после Он беседовал поочерёдно с предводителями обоих войск и задавал им вопросы, на которые те не знали ответов:
«Какие уроки извлекают люди из войн?
Отчего учатся победители лишь гордости, а не состраданию?
Отчего лишь желание мести зреет в побеждённых и униженных?
Отчего не видят своей вины те, кто позволяют конфликтам интересов правителей перерастать в кровавые бойни для народа?
Отчего история человечества измеряется, в основном, лишь кровавыми войнами, сменой правителей и переделом границ?
Когда же, наконец, захотят задуматься над этим те, от кого всё это зависит?»
И обретали люди понимание в той мере, которая была им посильна.
Умел Олав помочь и охваченному горем, и излечивал душу, воскрешая любовь и надежду. Мог Он и помирить врагов, и остановить кровопролитное мщение.
Он всегда смотрел в душу человеку — и обращался к тому светлому и доброму, что было в каждом… Он словно пробуждал семена добра, которые есть в каждом человеке, но не во всех ещё взошли…
Свобода выбора всегда оставалась у того, кто слушал Олава. Слушавший мог принять или не принять Истину.
… Долго так жил на Земле Олав.
А потом — Он покинул тело, которое исчезло в Огненной вспышке в одно мгновение. Теперь Его Работу на Земле должны были продолжить Другие…
Передо мной — листы почти законченной саги.
Один подводит итог:
— Многое ли сумел сделать на Земле Олав?
Работа Олава и многих Других Достигших послужила тому, что — по прошествии веков — прежде воинственные племена, населявшие Скандинавский полуостров, полюбили пасти стада и обрабатывать землю. И земля — стала приносить людям богатые урожаи!
А тот, кто растит урожай, — не отправляется в воинский поход, чтобы отобрать плоды труда у других.
Всё больше становилось мест, где по весне зацветали сады. И всё чаще отправлялись люди в путь для того, чтобы познавать новые земли или мирно торговать.
Христианство, принятое конунгами этих земель, адаптировалось их подданными более добровольно, чем в соседних странах. И долго рядом мирно жили те, кто веровали в Óдина и Тора, — и те, кто вникали в Учение Иисуса.
Олав был одним из Тех, Кто всегда заняты Великой Работой по помощи душам в их эволюции.
Это и есть Работа Богов, у которой не разглядеть начала и которая не имеет конца. Ибо вечно — мудрые Божественные Души помогают в росте и направляют развитие всех сменяющихся поколений людей.
И от каждого из поколений — Немногие входят в Божественное Единство. Они есть Урожай, собираемый Великим Садовником.
Так продолжается Работа Тех, Кто помогают людям — мудро и без насилия — познавать: зачем они живут на Земле и как надо жить…
Над рекой парят белокрылые чайки и своими возгласами напоминают о морских просторах.
Это — место наших свиданий с Óдином в городе. Он назначил мне встречу здесь — и я пришла.
Граница Его огромного нематериального Тела из Света — на этом месте — очень чёткая! Переступая её, я словно выхожу из мира материи — и вхожу в пространство, где есть только Бог.
Óдин встречает меня, являя Собою не только Любовь, но Громадность и Мощь Своего Божественного Величия!
Я спросила:
— Мы закончим сегодня записывать сагу, Óдин?
— Не опережай Меня, желая узнать, чем закончилась история Олава! Позволь Мне рассказать всё, что Я задумал!
… Он погрузил в Тишину, из которой, словно волны, начали подниматься Его слова:
— Смотри вокруг и вглубь! Познавай Меня всего и всюду!
Увидь, как Я живу в Мною созданном Творении — Любовью Нежной, проникающей во всё!
Увидь: есть только Жизнь — Жизнь Бога во вселенной!
И эта Жизнь присутствует во всём: в травинке каждой и в гранитных скалах, в парящих чайках, в людях, вершащих земной свой путь…
Праведные души растут, себя преображая в утончённую любовь, — чтобы, в частности, постичь Блаженство и Силу от Слияния с Всёсотворяющей Божественной Любовью!
Всех их любя, опекая, подправляя заблудших, Я жду достойных — в Изначальный Дом, где все Достигшие — Единый Океан Творца, где Все Едины в Нём!
… Долго слова Óдина обрамляла лишь прозрачная Тишина.
Спустя время, я спросила:
— Скажи, Óдин, что мы можем изменить в этом мире?
— Не много…
Но, всё же, можно учить людей улыбаться — вместо того, чтобы хмуриться и осуждать других, выискивая или выдумывая их недостатки.
Можно учить их сердечному отношению к тем, кто рядом, помощи ближним.
Можно объяснять то, как это вредно и разрушительно для самих себя — ненавидеть, завидовать, ревновать…
Можно попробовать научить людей меньше бояться жизни и ценить удивительные возможности преображения себя и мира вокруг! Ведь Бог — рядом и готов протянуть каждому, кто этого достоин и хочет, Руку Помощи!
Можно дать понять людям, что все мысли и эмоции человека — это — как раскрытая книга, которую очень легко читает Бог! И ничто не скрыто и не может быть скрыто от Его Всеведения!
Можно учить людей наблюдать проявления Божественного в их жизни!
И ещё — нужно объяснять, что можно стараться не вредить никому и не нарушать гармонию! А ведь это — так просто!
Можно подарить ключ, открывающий дверь сердца духовного! Ведь именно раскрытое и правильно развитое духовное сердце позволяет научиться видеть и слышать Бога — и в дальнейшем напрямую получать Его Руководство в жизни!
Вот так жил и Олав, помогая людям познавать Истину о Боге.
Познавший Истину направляет рост и развитие душ. Такова работа Бога, Который трудится, будучи воплощённым на Земле.
Много ли может сделать Бог, живя в теле, подобном телу обычного человека?
Много раз на Землю приходили Божественные Души, чтобы донести Истину до людей. Но не долго сохраняются Божественные Знания в неискажённой чистоте!... Не многие люди обычно бывают способны понять всю глубину Учения и смогут достичь Обитель всех Совершенных под руководством Великих Учителей…
* * *
Прошло так много лет, что люди уже давно забыли историю про купца Олава и его жену Аннику. Сменились поколения. Правнуки тех, кто были их современниками, уже стали взрослыми и растили своих детей…… А Великий Путник шёл по земле.
Мало кому из людей открывалось Его Величие. Проста была Его одежда. Плащ с капюшоном укрывал Его тело от ветров и непогоды, он же служил и постелью. Не было у Путника ни меча, ни лука. Только посох и нож на поясе, которые были полезны в дороге.
И были у Него два спутника: белый волк по имени Трюггви, что значит Верный, и ворон по имени Алвис, что значит Мудрый.
Многие годы назад подобрал Путник этого ворона ещё воронёнком и вылечил ему перебитое крыло.
И из ловчей ямы спас он однажды белого волчонка…
Оба спасённых стали на долгие годы спутниками в странствиях Путника.
А жизнь Его намного превосходила продолжительностью век смертных.
Он шёл по земле телом, подобным телу обычного человека: белые, как снег, вьющиеся волосы до плеч, белая борода, осанка юноши и лёгкая походка, мощные плечи и руки зрелого мужа, исполненного невиданной силой. Также — сияющий взгляд Того, Кто смотрит на происходящее в мире — из Великих Божественных Глубин.
Ворон летел высоко в небе и мягкими гортанными возгласами иногда говорил что-то Олаву, и Олав понимал его язык.
Можно было подумать, что ворон видит дальше… Но это было не так. Как бы далеко ни видел парящий в вышине Алвис, но Олав видел дальше…
Сияющий Облик из Света с лицом Олава охватывал Собою просторы, поднимался в небо, пронизывал потоками Божественной Силы пространство во все стороны — словно не было земной тверди!
Он исходил из Глубин, в Которые не заглядывают малые души.
И любой уголок Земли мог увидеть Путник. И о любой душе Он мог узнать всё, что Ему было нужно. Всё, что требовалось, легко открывалось взору Божественной Души!
Можно было думать, что громадный волк Трюггви служит надёжной защитой для безоружного Путника… Но Сила Олава была иная. Исходила она из Океана Божественной Силы, Который дарует право Владыкам Силы пользоваться Ею в соответствии с Великой Единой Волей всех Совершенных.
Олав привык быть Странником, Который обходит земли и наводит порядок там, где уместно Его вмешательство.
Он привык к тому, что может воспринимать любое существо столь же ясно как Себя. Он мог ощутить и рост маленькой травинки, и незыблемость гранитных утёсов, и покой мощных деревьев. И любого человека он видел и ощущал совершенно ясно. Стоило ему направить взгляд души — и Он мог знать его мысли, эмоции, прошлое этой души и возможное будущее.
Но при этом Он оставался Един со Всемогущим Океаном Любви, Мудрости и Силы, Который породил и поддерживает жизнь во вселенной.
Олав стал одним из Владык Мироздания. Он поддерживал индивидуальные жизни на Земле Своими Любовью и Силой — Силой, исходящей из Великих Глубин, где был только неразделяемый на отдельности Океан Бога.
Олав смотрел на всё происходящее из этих Глубин.
Стоило Ему протянуть Руку — и на ладони он мог ощущать и суда в бушующем или спокойном море, и города со множеством населяющих их людей, и леса с их жителями, и моря с их обитателями… Не было границ для Его Вездесущности!
Мудрость Богов была в Его распоряжении, и любое знание Он мог почерпнуть в этом Источнике Мудрости.
Любое Его слово или действие достигало цели. Поэтому Он не произносил лишних слов и не совершал действий без необходимости.
* * *
Многих Своих друзей уже привёл Олав в «Божественную Гавань». Они были теперь с Ним вместе — в Великом Доме Изначального. И Они тоже теперь совершали Свою Работу по помощи людям — и в северных, и в южных странах. И был среди Них Рун. Многие поэты и скальды слышали в моменты вдохновения Его слова, приходящие к ним из Света!
Красивым был уход из земной жизни Великого Скальда, прожившего жизнь отважно и ярко! Когда пронзённое стрелой тело Руна лежало на Огненных Руках Олава, а Душа погружалась в Изначальный Источник Божественного Света, то видели люди блаженную улыбку на устах покинутого тела. И они удивлялись…
А Рун входил в Свою Новую Божественную жизнь. Олав же и многие Другие приветствовали Его славную Победу, которой может быть завершена жизнь человеческая!
… Давно уже в стране, именуемой Гардарикой, вновь обрела тело и подрастала Анника. Новым было у неё имя, и прекрасной была её судьба! Многие Боги опекали её рост.
И Сам Олав любил бывать Душой рядом с ней. Он терпеливо ждал наступления того времени, когда она обретёт своими усилиями на Великом Пути всю полноту Божественности и исполнит всё, что было для неё запланировано. Он ждал того момента, когда сможет ввести её — Достигшую — во Всеобщий Дом и сказать: «Здравствуй, Любимая! Ты — пришла! Ты — принята!»
И многие другие из друзей Олава ещё продолжали каждый свой Путь, воплощаясь в новые тела — чтобы обретать и развивать любовь, мудрость и силу, которые позволят одолеть расстояние, отделяющее человека — от мира Божественного. Причём то расстояние исчисляется не милями, а степенью утончённости, красоты и силы преображаемой души.
Среди идущих к Свету — радостно было Олаву видеть Своих спутников, которые были товарищами в Его прежних дальних плаваниях. Были среди них и Рихард, и кормщик Вагни, и его отважная жена, и многие-многие другие…
Удалось Олаву остановить многих людей порока на их ложном пути, изменить их печальную участь, дать им правильное понимание и шанс выправить свою судьбу.
Много новых учеников и учениц обрёл Он за прошедшие столетия!
В любой дом на Земле мог зайти Божественный Путник. По-разному его встречали… И изменялись судьбы тех людей — в соответствии с тем, отвергали или принимали они те Дары Любви и Мудрости, которые вручал им Божественный Гость.
* * *
Ранняя весна. Дети Эрик и Фрида несли от ручья по обледенелой тропинке ведро с водой.Дети были маленькими: мальчику было лет шесть, а его сестре — не больше пяти. Ведро было тяжёлым. Они часто поскальзывались, тогда ледяная вода выплёскивалась и обжигала своим холодом. Наконец дети остановились, чтобы отдохнуть.
Вдруг неожиданно из-за деревьев вышел огромный белый волк.
— Какая большая собачка! — воскликнула Фрида.
Эрик же, догадавшись, что это — волк, обнял сестру, закрывая её собой.
Следом за волком из леса вышел Путник в плаще с капюшоном.
— Не бойтесь! Он — друг и не обидит вас! — сказал Путник детям.
Белый волк подбежал и стал лизать своим тёплым языком замёрзшие детские ручонки.
Незнакомец тоже подошёл ближе.
— Вы позволите помочь вам донести это ведро?
— Да, Господин! — ответил Эрик.
— Тогда — показывайте дорогу!
… Эрик шёл впереди. За ним, гладя волка, шла Фрида. Следом — Незнакомец с ведром. А над ними летел ворон.
Когда они пришли к дому, то волк улёгся у порога, а ворон устроился на кровле.
Мальчик отворил дверь:
— Добро пожаловать в наш дом, Господин! Мы всегда рады гостям! — он произнёс, видимо, часто слышимые прежде от родителей слова. Затем — уже внутри дома — он продолжил со смущением:
— Простите, что у нас холодно… И угостить Вас почти нечем… Отец уже очень-очень долго не возвращается из плаванья. Мама — болеет. Она уже третий день спит… Мы не можем её разбудить. И дрова закончились, а хворост очень быстро сгорает и почти не греет.
… Эрик положил в холодный очаг обледенелые тонкие веточки, но не смог разжечь.
Гость поставил ведро на пол в указанном месте, подошёл к очагу — и вспыхнуло яркое сильное пламя, словно там лежала охапка сухих дров.
Тем временем Фрида поставила на стол чашки и положила посередине на тарелке остаток сухой ячменной лепёшки.
Гость сказал:
— Я попробую разбудить вашу маму.
… Он подошёл к ложу, на котором неподвижно лежало тело матери Эрика и Фриды, и сел на край.
— Просыпайся, Сольвейг! — позвал он женщину по имени, которое никто из детей ему не называл. — Возвращайся: у тебя — хорошие дети, ты нужна им!
… Сольвейг глубоко вздохнула и открыла глаза. Потом она приподнялась на постели, с радостным удивлением глядя на незнакомца:
— Кто Ты, Обитающий в мирах по другую сторону смерти столь же свободно, как Боги? Я думала, что умерла…
— Друзья обычно зовут меня Олавом, — ответил гость. — Пойдём за стол, Сольвейг: твои дети голодны!
… Олав взял свою холщёвую сумку и стал извлекать из неё разные угощения и выкладывать на стол: тёплый и мягкий хлеб, масло, сыр, мёд, орехи, сушёные фрукты.
Всё это не могло бы уместиться в небольшой сумке, если бы попытаться сложить обратно…
После трапезы Фрида спросила:
— Можно я покормлю твоих друзей и спутников, Господин?
… Олав, улыбнувшись, позволил.
И дети угощали Трюггви и Алвиса, а те потом участвовали в детских играх.
Вечером, когда Эрик и Фрида уже спали, Сольвейг спросила:
— Как мне отблагодарить за возвращение к жизни в этом теле? Ты спас не одну жизнь, а три. Мои дети не выжили бы…
— Твоя благодарность будет проста. Я научу тебя кое-чему из Священных Божественных Знаний, которые полезны каждому человеку. А ты — научишь этому своих детей, чтобы они — в свою очередь — научили их детей и других людей тому, как жить в соответствии с Божественной Волей.
Есть святой источник любви, которым обладает каждый человек. Это — его духовное сердце. Пробудить к жизни этот источник — вот задача, которую ты сможешь помочь реализовать многим людям.
Легко научить сердце матери — любви ко всем созданиям Божиим! Ведь так же, как мать любит своих детей, — так и Бог любит Своих!
Но детей у Бога — не счесть, ибо все — дети Ему!
И так же, как хорошая мать взращивает в детях доброе и пресекает дурные наклонности, — так и Бог воспитывает души.
Твоя — уже развитая тобой — материнская любовь поможет тебе познать ту любовь бо́льшую, которая сможет вырасти до соединения с Любовью Бога!
Что для этого нужно будет делать?
Если такой же любовью, которой ты любишь своих детей, ты научишься любить все добрые существа, — то будет возрастать любовь в сердце твоём духовном. И будет она преумножаться с каждым днём!
… Не один день гостил Олав в доме Сольвейг. Ибо было бы неправильно — вернуть душу в тело, не изменив в ней многое, не научив её главному…
И когда сердце Сольвейг нашло твёрдую опору в Боге — Олав продолжил свой Путь.
* * *
В центре богатого поселения стоял трактир.Его посетители потягивали пенистое пиво и обсуждали последние новости.
Незнакомец в плаще с капюшоном вошёл тихо, и никто не обратил бы на Него внимания, если бы не Его спутники: огромный белый пёс, похожий на волка, и ворон, смирно сидящий на плече…
Посетители трактира принялись смеяться и шутить:
— Да уж не Сам ли Óдин заглянул сюда, чтобы выпить пивка?
— Нет: у Одина плащ должен быть синим, а шляпа — остроконечной! И ещё — ведь Óдин — одноглаз! И волка у него должно быть два, и во́рона — тоже два!…
— Вот выпьешь ещё — и у тебя раздвоятся и ворон, и волк!
… С этими словами они забыли о Путнике, который нашёл себе место в отдалении и пива не заказал.
Веселье же нескольких пьяных посетителей перешло в ссору.
Они пустили в ход кулаки.
Дерущиеся перевернули стол, и с него на пол упала вся еда.
Из дальнего угла трактира поднялся нищий старик, который выживал, собирая объедки, иногда остающиеся после посетителей. Он подошёл и наклонился, чтобы подобрать упавший хлеб — прежде, чем дерущиеся растопчут его ногами.
Но повздорившие резко переключили своё внимание на беднягу:
— Прочь, оборванец!
— Позвольте мне съесть этот хлеб! Ведь вы уже не станете его есть! И слуги выбросят его, подметая пол…
— Мы́ заплатили за эту еду, а не ты! А впрочем — жри, свинья!
… И они с хохотом пинками сбили старика с ног — так, что он упал лицом в разбросанные по полу кушанья…
Это зрелище вызвало бурный хохот уже у всех посетителей трактира, кроме Путника с волком и вороном. Олав с печалью наблюдал за происходящим.
Олав погладил Своих спутников, давая им разрешение действовать.
Огромный волк бросился на тех, кто издевались над нищим стариком, оскалив белоснежные зубы. А ворон напал сверху, угрожая выклевать им глаза.
— Забери этих тварей! — в ужасе закричали те, кто затеяли ссору.
Но Олав не спешил отзывать Своих помощников.
… Старик быстро подобрал хлеб, поднялся и отошёл в сторону. А Трюггви и Алвис принялись за еду, в изобилии раскиданную по полу. И, пока их обед не был закончен, те, кто били старика, не могли пошевельнуться. Ибо стоило им сделать хоть малейшее движение — и волк оскаливал зубы, повернув голову в их сторону, словно предупреждая: «Только попробуйте двинуться — и вы станете продолжением нашего обеда!» А ворон подтверждал это угрожающими криками.
Только когда Трюггви и Алвис управились со всей едой, они возвратились к Олаву.
Трактирщик возмутился всем происходящим с большим опозданием:
— Убери этих страшилищ, господин! Здесь нужно восстановить порядок!
— Порядок нарушили не они. Они как раз его восстановили. Пол — чистый, драчуны — наказаны, старик взял хлеб. Если же ты велишь налить ему супа, то, Я думаю, порядок тогда будет совсем полный.
… Олав положил перед трактирщиком деньги за суп старику и продолжил говорить, обращаясь уже ко всем:
— Я пришёл издалека и увидел здесь весьма странные правила, которые вы называете порядком.
Так много зрителей было у того, что происходило… Вы смеялись над нищим стариком, над разбросанной по полу едой…
Видно, жизнь в достатке не идёт на пользу жителям вашего селения!
Забывшие о том, что такое голод, — зачастую перестают ценить труд, вложенный во взращенную и приготовленную пищу. Легко выбрасывают они еду, полагая, что, имея деньги, вновь купят ещё — когда захочется есть.
Им теперь не кажется преступлением — перед теми, кто страдают от голода, — выброшенная на помойку еда, которая могла бы послужить кому-то спасением.
Подумайте о том, каков истинный порядок! Иначе — судьба этого старика может стать и вашей судьбой!
Кто из вас хочет закончить жизнь в одинокой старости, в голодной нищете?
Никто?
Тогда отчего с равнодушием и смехом вы смотрите на происходящее на ваших глазах?!
Но ведь вы можете сделать жизнь вокруг вас — разумнее и справедливее!
Каждый из вас может сделать это!
И выбор — за вами!
… И Олав со своими спутниками — волком и вороном — покинули трактир.
… Говорят, что те люди сильно изменились с той поры. И не смеялись они больше над попавшими в беду. И бережно стали они относиться к еде. И готовы они были теперь помочь тем, кто нуждались в помощи.
И даже в том трактире кормили отныне бесплатно тех бедняков, кто не имели возможности заплатить за еду.
* * *
У костров лежали тела воинов, израненных в битве. Но лежали они не только на земле, но и на незримых обычным зрением Руках Лекаря, Который взялся непонятно откуда и предложил Свою помощь.
Говорили, что огромный ворон своими криками привёл этого Лекаря к месту, где было не счесть погибших в битве, и где страдали от ран оказавшиеся между жизнью и смертью.
Олав подходил ко всем по очереди. Кому-то Он оказывал помощь, проявляя все возможности Божественного Целительства, другим — самым обычным образом промывал, прижигал и перевязывал раны.
И каждый раз, исцеляя тела, Он находил слова, которые преображали и излечивали души.
А после Он беседовал поочерёдно с предводителями обоих войск и задавал им вопросы, на которые те не знали ответов:
«Какие уроки извлекают люди из войн?
Отчего учатся победители лишь гордости, а не состраданию?
Отчего лишь желание мести зреет в побеждённых и униженных?
Отчего не видят своей вины те, кто позволяют конфликтам интересов правителей перерастать в кровавые бойни для народа?
Отчего история человечества измеряется, в основном, лишь кровавыми войнами, сменой правителей и переделом границ?
Когда же, наконец, захотят задуматься над этим те, от кого всё это зависит?»
* * *
Много дел больших и малых совершил Олав! Многим людям Он помог! Щедро делился Он Божественной Мудростью!И обретали люди понимание в той мере, которая была им посильна.
Умел Олав помочь и охваченному горем, и излечивал душу, воскрешая любовь и надежду. Мог Он и помирить врагов, и остановить кровопролитное мщение.
Он всегда смотрел в душу человеку — и обращался к тому светлому и доброму, что было в каждом… Он словно пробуждал семена добра, которые есть в каждом человеке, но не во всех ещё взошли…
Свобода выбора всегда оставалась у того, кто слушал Олава. Слушавший мог принять или не принять Истину.
… Долго так жил на Земле Олав.
А потом — Он покинул тело, которое исчезло в Огненной вспышке в одно мгновение. Теперь Его Работу на Земле должны были продолжить Другие…
* * *
Мы сидим рядом: я и Божественный Óдин.Передо мной — листы почти законченной саги.
Один подводит итог:
— Многое ли сумел сделать на Земле Олав?
Работа Олава и многих Других Достигших послужила тому, что — по прошествии веков — прежде воинственные племена, населявшие Скандинавский полуостров, полюбили пасти стада и обрабатывать землю. И земля — стала приносить людям богатые урожаи!
А тот, кто растит урожай, — не отправляется в воинский поход, чтобы отобрать плоды труда у других.
Всё больше становилось мест, где по весне зацветали сады. И всё чаще отправлялись люди в путь для того, чтобы познавать новые земли или мирно торговать.
Христианство, принятое конунгами этих земель, адаптировалось их подданными более добровольно, чем в соседних странах. И долго рядом мирно жили те, кто веровали в Óдина и Тора, — и те, кто вникали в Учение Иисуса.
Олав был одним из Тех, Кто всегда заняты Великой Работой по помощи душам в их эволюции.
Это и есть Работа Богов, у которой не разглядеть начала и которая не имеет конца. Ибо вечно — мудрые Божественные Души помогают в росте и направляют развитие всех сменяющихся поколений людей.
И от каждого из поколений — Немногие входят в Божественное Единство. Они есть Урожай, собираемый Великим Садовником.
Так продолжается Работа Тех, Кто помогают людям — мудро и без насилия — познавать: зачем они живут на Земле и как надо жить…
